Когнитивная психология - Роберт Солсо Страница 66
Когнитивная психология - Роберт Солсо читать онлайн бесплатно
Ш. также испытывал синестезические реакции на голоса, заметив однажды Лурия: «Какой у вас рассыпчатый желтый голос». На некоторые другие голоса его реакция была более лестной; так, один голос он описал как «пламя с волокнами, которые Тянутся от него ко мне», добавив: «Меня настолько заинтересовал его голос, что я не слышал, о чем он говорит».
Эти синестезические компоненты, по-видимому, были важны для Ш. в процессе воспроизведения, поскольку дни создавали фон для каждого воспроизводимого элемента. Ш. так описывает этот процесс:
...Я узнаю слово не только по тем образам, которые оно вызывает, но по целому комплексу ощущений, порождаемых этим словом. Это трудно выразить... тут дело не в зрении или слухе, а в каком-то общем моем ощущении. Обычно я ощущаю вкус или вес слова, и мне не нужно делать усилий, чтобы его вспомнить — оно как бы вспоминается само. Но это трудно описать. Я чувствую, как что-то жирное скользит по моей руке... или мне кажется, что масса крошечных легких точек щекочет мою левую руку. Когда это происходит, я просто вспоминаю, и мне не нужно напрягаться-Имеются данные, что
Ш. использовал мнемонический прием размещения. Когда ему предъявляли набор элементов для запоминания, он мысленно распределял их вдоль знакомой московской улицы начиная от Пушкинской площади и вниз по улице Горького, а затем воспроизводил эти элементы, совершая мысленную прогулку по этой же самой улице, используя знакомые ориентиры как зрительные признаки для воспроизведения этих элементов. Ошибки возникали из-за неудачной интроспекции, а не из-за забывания, поскольку иногда элемент не был «виден», будучи «размещен» в каком-то темном углу или потому, что был очень маленьким [34]. Яйцо, например, могло не вспомниться, если было «размещено» на белом фоне.
Е: случай фотографической памяти
Практически на каждом курсе по когнитивной психологии студент обязательно задаст подобный вопрос: «Что вы скажете о фотографической памяти? Сущёствуют ли люди, которые могут смотреть на страницу и сообщить вам дословно обо всем, что они видели?» Я не знаю, как мои коллеги отвечают на этот вопрос, но я обычно говорю: «Если вы знаете такого человека, приведите его в мою лабораторию. Мы очень долго ищем человека, обладающего такой редкой способностью». На своем опыте я убедился, что истории людей с «фотографической памятью» недостоверны. Психологическая литература предпочитает обходить стороной эту проблему, хотя приложения воскресных газет более многословны.
Об одном случае фотографической памяти сообщает Стромейер (Stromeyer, 1970). Испытуемая, Элизабет, — очень умная, образованная, профессиональная художница, преподаватель Гарварда. Она может мысленно проецировать точный образ картины на поверхность. Ее образ, по-видимому, является точной копией оригинала, и Элизабет может смотреть на образ и подробно описывать его. Психологи называют это эйдетическими образами (талант, иногда обнаруживаемый у детей), а не более модным термином фотографическая память. Способность Элизабет не ограничена визуальными образами; она может также визуализировать, скажем, стихотворение на иностранном языке, которое она читала несколькими годами ранее. Она может «копировать» строчку из начала или конца стихотворения одинаково хорошо, записывая его максимально быстро, — способность, которая может пригодиться на экзаменах а средней школе.
Действительно ли Элизабет уникальна? За два десятилетия, прошедшие со времени первого эксперимента, не сообщалось ни о каком другом подобном случае. Если есть другая Элизабет, ждущая, когда ее обнаружат, пожалуйста, сообщите мне об этом.
Живые образы Ш. также вмешиваются в его восприятие прозы, а восприятие абстрактной поэзии для него особенно затруднено [35]. Он рассказывал, что при слушании голоса каждое произнесенное слово вызывает образ, который иногда вступает в коллизии с другими образами. Во время чтения может происходить сходная интерференция образов; простое предложение «Работа стала осуществляться нормально» вызвало такую реакцию: «Насчет работы, я понимаю, что работа продолжается... но здесь это слово нормально, Я вижу большую краснощекую женщину, нормальную женщину... а потом это выражение стала осуществляться. Кем? О чем все это? Ну, есть промышленность... и эта нормальная женщина — но как это все свести вместе? Насколько я должен отстраниться от всего этого, чтобы извлечь простую идею из чего-либо!»
Видимо, выдающиеся способности Ш., как и долговечность хранения информации в его памяти, обязаны сочетанию факторов, включая образы, синестезию и мнемонику.
В 1971 году Хант и Лав (Hunt & Love, 1972) «открыли» человека (V. Р.), чья выдающаяся память соперничала с памятью Ш. Для когнитивных психологов случай с V. Р. особенно интересен по двум причинам: у V. Р. проявлялась необычно обширная память и, что еще важнее, его регулярно обследовала команда когнитивных психологов, которые применяли многие из исследовательских методов, описанных в этой книге.
По странному совпадению V. Р. родился в Латвии и провел ранние годы своей жизни в небольшом городе недалеко от того, где жил III. Он научился читать в 3,5 года, а к 5 годам запомнил карту улиц Риги. В 10 лет он знал на память 150 стихотворений. После Второй мировой войны и до 1950 года V. Р. жил в Германии в лагерях для перемещенных лиц. Поскольку снабжение книгами тогда было неважное, основной акцент делался на записи и механическое запоминание; однако V. Р. обладал необычной памятью, видимо, еще до этого.
В то время, когда Хант и Лав наблюдали V. Р., он работал клерком на складе, играл в шахматы на отборочных турнирах и иногда выигрывал. Его IQ, измеренный по Шкале интеллекта взрослых Векслера, составлял 136, причем высочайшие очки он набирал в задачах, связанных с запоминанием, а самые низкие — по способностям к механике. О своих способностях в этой последней сфере он говорил: «Мне было трудно даже вставить грифель в карандаш».
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments