Быть жертвой. Природа сексуального насилия - Юрий Антонян Страница 66

Психиатрические описания и бредовые шизофренические рассказы Е. можно продолжить, частично здесь они приводятся лишь для того, чтобы показать глубину его безумия. Но объясняют ли приведенные документальные данные причины ужасающих поступков этого душевнобольного человека? Думается, что нет, во всяком случае, они явно недостаточны, хотя и необходимы. Чтобы понять его, понять содержание его бреда, нужно проникнуть в личность, проследить жизненный путь и судьбу этого человека.

Е. вырос в семье, которую вряд ли можно назвать благополучной. Отец, по данным уголовного дела, был жесток и ревнив, детям уделял мало внимания и ушел из семьи, когда сыну было 5 лет. О матери он в начале беседы отзывался очень хорошо, говорил о том, что она ему уделяла много внимания, но по мере углубления разговора признал, что она «мне что-то недодавала и я считаю ее виновной передо мной», в целом характеризуя ее как властную, жесткую женщину. («Если бы я выбирал жену, я выбрал бы помягче, не такую строгую, как мать».) Одним словом, тесного психологического контакта с матерью у него не было. Но еще более важно то, что у него «никогда ничего не получалось с девчонками; хотя они ко мне относились нормально, я ни с кем из них не дружил. До армии я дружил с девушкой, Ольгой, но она мне в близости отказывала, а другим боялся это предложить. На такие темы никогда с ребятами не говорил, да и вообще с ними мало дружил. Я остался девственником».

Из этих данных видно, что перед нами отчужденная, малоконтактная личность, у которой совершенно не сложились отношения с представительницами противоположного пола, более того, он ни с кем из них не имел половых контактов, что не могло не причинять тяжких переживаний, вызывало ощущение выброшенности, ненужности, отверженности. Отсюда резко враждебная позиция по отношению к женщине, что нашло яркое отражение в бреде, в котором женщины чаще и хуже, чем другие, говорили о нем, оскорбляли, копались в организме и разрушали его. Для него логично поэтому убивать их как виновных не только в физиологических страданиях, но и нагло вмешивающихся в его мысли и даже в тело. Женщины становятся агрессивными, от них надо защищаться, что Е. и делает.

О том, что женщины были причиной его страданий из-за неутоленных сексуальных вожделений, вполне убедительно говорят факты: в трех случаях из четырех он глумился над сексуальными органами убитых, у одной даже отрезал груди и отбросил их, т. е. как бы лишил ее внешних признаков пола. Но почему он хотел съесть их? Можно предположить, что, поглощая то, что вызывает страдание, подобный человек делает предмет, порождающий травмирующие эмоции, как бы своим (естественно, на психологическом уровне) и тем самым снимает страдание. С такими действиями, весьма близкими к некрофилии, мы еще столкнемся, когда будем исследовать кровавые деяния Чикатило.

Очень важный и столь же сложный вопрос: почему голос (голоса), который Е. слышал в голове, называл его «пидером», т. е. педерастом, пассивным гомосексуалистом, причем надо отметить, что он часто жаловался на это врачам. Мы полагаем следующее: поскольку Е. оставался девственником, т. е. был неспособен проявить мужское начало, всегда активное, то мог ощутить себя в женской роли. Это приносило ему дополнительные страдания и унижения, убеждая в том, что виноваты во всем женщины, т. е. он гомосексуалист потому, что они отказывают ему в половой близости, тем более, что голоса, произносившие упомянутое оскорбительное слово, по большей части принадлежали женщинам.

Для правильного понимания того, почему голоса называли Е. «пидером», необходимо вспомнить одно из основных положений фрейдизма о том, что «все человеческие существа являются бисексуальными. Каждый индивид, является ли он мужчиной или женщиной, состоит из элементов мужественности и женственности. Психоанализ установил этот факт так же прочно, как химия установила наличие кислорода, водорода, углерода и других элементов во всех телах органического происхождения» ^[28]. Поскольку у Е. не было никаких реальных сексуальных отношений, с женщинами, то не получило должного сексуального развития его мужское начало. Это очистило дорогу женственности и создало дисбаланс между указанными элементами, а экспансия женственности нашла яркое проявление в вышеуказанном бреде. В этом плане достаточно показательно, что до ареста он носил очень длинные волосы, собранные сзади в косу, что в современной нашей жизни представляет собой вполне женский атрибут.

Е. по поводу голосов несколько раз обращался к врачам, но должной помощи не получил. Больной человек с топором и ножом в рюкзаке и с четким желанием убить кого-нибудь из женщин не встречал на своем пути никаких преград.

Одной из характерных черт сексуальных убийц (это отмечают и зарубежные авторы) является небольшой сексуальный опыт, и по сравнению с другими людьми они, как правило, не имели многочисленных гетеросексуальных связей и в этом отношении были достаточно изолированы. Те, которые были женаты, до женитьбы в половом отношении были весьма скромны, избегали разговоров на соответствующие темы, а с женой проявляли мало эмоций, хотя и фантазировали по поводу секса.

Особого внимания заслуживает то обстоятельство, что из общего количества преступников, многократно совершивших убийства сексуального характера, около 10–12 % обнаружили склонность к сексуальным перверсиям (парафилиям), т. е. к нарушениям сексуального поведения. Это очень важное обстоятельство, так как имеется достаточно оснований предполагать, что именно перверсии связаны с совершением убийств по сексуальным мотивам. Но этим проблема не исчерпывается, поскольку большинство столь жестоких преступлений совершено не парафильными лицами.

Одной из самых распространенных форм психических аномалий являются остаточные явления черепно-мозговых травм. Данные нашего исследования показали, что у 52,9 % испытуемых в те или иные периоды жизни имели место травмы головы легкой и средней степени, которые впоследствии проявились наличием у них признаков травматической астении.

Об исключительно тесной взаимосвязи алкоголизма и данного вида насильственного преступного поведения красноречиво говорит полученная информация о том, что 60,4 % преступников, повинных в многоэпизодных убийствах по сексуальным мотивам, находились в момент совершения преступления в состоянии алкогольного опьянения. Опьянение как бы развязывало им руки, снимало внутренние личностные запреты, актуализировало бессознательные переживания и давние психотравмы.

Крайне настораживает то обстоятельство, что 40,2 % рассматриваемых преступлений были совершены лицами, которые ранее уже привлекались к уголовной ответственности. Из них 22,0 % в прошлом были осуждены за половые преступления, что, с одной стороны, уже в какой-то мере раскрывает механизм повторных противоправных поступков сексуального содержания, а с другой – вскрывает целый пласт медико-криминологических и социальных проблем и указывает на неиспользованные возможности.

Казалось бы, этот контингент правонарушителей всегда должен быть в центре внимания соответствующих служб органов правопорядка и здравоохранения. Они должны проводить в жизнь целый комплекс взаимосвязанных мер превентивного характера, оказывая на них постоянное воспитательное и принудительное воздействие, медицинскую помощь, осуществляя непрерывное оперативное наблюдение. По всей видимости, не последнюю роль в решении этих немаловажных задач должен сыграть постоянный, всесторонний и подробнейший взаимообмен информацией в отношении вышеупомянутых лиц между правоохранительными и медицинскими учреждениями. Мы все это отмечаем по той причине, что столь нужного взаимодействия как раз остро и не хватает.