Греческие богини. Архетипы женственности - Галина Бедненко Страница 61

Кирка (или Цирцея) была волшебницей, дочерью бога солнца Гелиоса и Персеиды, сестрой колхидского царя Ээта. Таким образом, она приходилась теткой Медее, также известной чародейке. Кирка жила на острове Эя, все животные на котором были ее бывшими возлюбленными. Противостоять чарам Кирки смог лишь Одиссей, которому бог Гермес принес волшебную травку «моли», и герой кинул ее в питье, уже подготовленное колдуньей. Затем он выхватил меч, и это вконец покорило чародейку.

В этой истории мы видим женщину-соблазнительницу, у которой много мужчин, но это не приносит ей удовольствия и удовлетворения. Они кажутся ей скотами, и она сама превращает их в зверей. Кто становится диким львом или волком, кто козлом, кто свиньей. Это похоже на характерное поведение куртизанок и проституток, которые мужчин используют (если речь идет о куртизанках, с обычными проститутками, пожалуй, не так), но при этом видят в них лишь животных, в таковых их, по сути, и превращая. Приведем слова такой «девки» из сочинения Пьетро Аретино:

«Да, я творила зло и раскаиваюсь в этом, но в то же время и не раскаиваюсь. Если б ты знала, сколь виртуозна была я в искусстве сводить с ума! Бывало, у меня в доме одновременно находилось десять любовников, и для каждого у меня находился поцелуй, ласка, нежное слово, рукопожатие. И все чувствовали себя как в раю, покуда не появлялся среди них новенький голубок, весь в ленточках, бантиках, оборочках, как это принято при мантуанском или феррарском дворе. Я принимала его, как и положено принимать того, кто явился к тебе с подарками, и, побросав всех своих поклонников, уводила его в свою комнату. И куда только девалась спесь оставшихся гостей! Она опадала, как опадают лесные орехи после первого заморозка, как опадают цветы на ветру. Сначала слышались только вздохи без слов: вынужденные покориться моей воле, они могли только пожимать плечами, не в силах ничего предпринять. Вздохи сменялись тихими жалобами, при этом одни покусывали палец, другие стучали кулаком по столу, третий отчаянно чесал в голове, четвертый расхаживал по комнате, пятый вдруг выкрикивал издевательский куплет, чтобы сорвать злость. Если мое возвращение затягивалось, они спускались по лестнице и уходили, а в ответ на мой призыв вернуться бросали крепкое словцо служаке или кому попало. Но когда, сделав круг по улице, они возвращались и, поднявшись наверх, находили мою дверь по-прежнему запертой, на них нападало настоящее отчаяние» ^[225].

Правду сказать, подобные, хоть и не столь корыстные, «издевательства» случаются намного чаще. Молодые девушки безо всяких меркантильных помыслов могут быть жестоки со своими поклонниками. Просто потому, что чего-то хочется, а чего-то нет, а вот сейчас захотелось или, наоборот, перехотелось. Или для того, чтобы поиграть и позабавиться, ощутить свою власть, попробовать свою женскую силу. Это обычный искус для девушки, в которой выражена Афродита, и... по моему мнению, на определенном этапе лучше уж попробовать, чем не попробовать. (Зачастую это — события или действия, в которых мы «и раскаиваемся, и не раскаиваемся»).

Интересен сексуальный подтекст «победы Одиссея» над коварной волшебницей. Он не отравлен ее варевом благодаря помощи Гермеса (что тут дает бог слова — осознание?) и обнажает меч, что тут же удивительным образом пугает женщину. Конечно, мы понимаем, что речь здесь идет о мужской силе Одиссея, и видимо, не только в обычном, плотском смысле. От связи с Киркой у Одиссея рождается сын Телегон, впоследствии нечаянно убивший отца, но это уже обычные для греческих мифов «разборки» между отцом и сыном.

Кирка как героиня Афродиты очень ревнива к своим соперницам. Когда она была влюблена в морского бога Главка, тот по простоте своей попросил ее помочь добиться любви прекрасной девы Скиллы, которая отвергала всех поклонников. Конечно, Кирка превратила Скиллу в чудовище с женским лицом и телом, состоящим из собак. В этом мы можем видеть и «проклятье Афродиты»: тело холодной женщины становится «злым» и опасным. Сценарий Афродиты вообще предполагает обилие любовных треугольников и, как следствие, ревность и месть. Это обычные обстоятельства многих любовных историй. Для архетипа в этом нет ни хорошего, ни плохого. Границу между тем, что допустимо, а что — нет, поставить может только человек. Отделяющий себя от сценария, разумеется.