Занимательная физика отношений, или За жизнь и про любовь - Борис Кириленко Страница 60

Остановимся подробнее на роли денег в семье. Предположим, вы написали, что для счастья вам надо 10–15 тысяч евро в месяц. А сколько вы тратите на жизнь сейчас?

Если эти суммы разнятся на порядок, это не о деньгах, это явный показатель неуверенности, что ваш мужчина или ваша женщина достались вам надолго. И вы хотите просто выпросить у судьбы побольше, создав стабилизационный фонд, которого хватило бы на какое-то время. Это показатель стремления к стабильности. Если вам будут давать не 15 тысяч, а полторы-две, но при этом подарят железобетонную уверенность в том, что это навсегда, потребности в отношении денег, скорее всего, снизятся. Человеку не нужно, как белке, запасать подкожный жир на зиму, ему нужно постоянное питание.

Если человек завышает уровень необходимых ему ресурсов в семье, он перестраховывается. То есть не уверен в будущем.

Комментарий Е.Н

Sorry, конечно, но я не буду комментировать эту тему. Не потому, что не хочу, просто не знаю, что сказать. Мой отец когда-то занимал по тем временам приличную руководяще-инженерную должность, получал приличную зарплату, приносил ее домой и полностью отдавал маме. Если мне и сестре или двоюродному брату, жившему какое-то время у нас из-за тяжелого материального положения его семьи на Украине, что-то было нужно, мы обращались к маме. Были деньги — покупалось то, что очень хотелось, не было — извините. Папе (он был начальником стройки) было не до этого, всем руководила мама. Я никогда не слышала, чтобы он требовал у нее отчета о потраченных средствах. И только много лет спустя, уже когда они оба состарились, вышли на пенсию, а заначка оказалась мизерной, папа сказал мне безо всякой злобы: «Думаешь, я не знаю, что мама посылала потихоньку деньги нескольким семьям наших родных, а себе боялась платье лишнее купить, как я ни уговаривал. Да, ладно уж, если ей так хотелось… Не ссорится же». У нас с мужем, уже пенсионеров по возрасту, тоже в течение долгой совместной жизни было по-разному. То я получала больше, подрабатывая на нескольких работах, а он, имеющий средне-специальное образование, учился вечерами в институте; то муж вдруг стал начальником, и его зарплата стала во много раз превышать мою; потом какие-то пертурбации на заводе — и снова моя зарплата стала основной. Но ни разу, я могу написать крупными буквами НИ РАЗУ, ни один из нас не упрекнул другого в малом заработке (хотя были и трудные времена), не делил деньги на «твои» и «мои». Все заработанные деньги клались на полочку в шкафу, и каждый член семьи мог взять нужную ему сумму, предварительно, конечно, поинтересовавшись, — возможно ли это сейчас, нет ли других, жизненно важных трат.

Не знаю подробностей, но, по-моему, в семье сына то же самое с небольшими вариациями (все же они начинают считать и рассчитывать. И это здорово). Но я точно знаю, что разговоров, — кто больше, а кто меньше принес материальных ценностей в семью, у них нет. Так что здесь я никому не советчик. Мне так удобнее, так и живу.

Пожилые люди сегодня часто повторяют, что раньше, в советскую пору, они жили бедно, но счастливо. Это как раз о желании стабильности. Может быть, объективно раньше все было не очень хорошо, но присутствовало субъективное ощущение: то, что есть, есть навсегда. И гораздо легче тогда было заводить детей. Была уверенность, что будущее даже детей их детей будет спокойным, а значит счастливым.

Есть давнишняя история, рассказанная одному из авторов его бывшим школьным учителем: когда человека 40 лет назад спросили, сколько стоит проезд в метро, он ответил: «Пятачок». «А сколько будет стоить через 10 лет?» — «Пятачок». — «А через 40?» — «Пятачок!»

Сейчас такой уверенности в незыблемых вещах на годы вперед стало меньше. (И поэтому ценность брака для нас с вами существенно растет: семьей легче противостоять нестабильности мира).