Чертоги разума. Убей в себе идиота! - Андрей Курпатов Страница 58

Кривое зеркало атрибуции

В качестве одного из доказательств нашей всегдашней фундаментальной ошибки атрибуции Ли Росс приводит результаты социальных экспериментов, в которых испытуемого ставят в заведомо противоречивые обстоятельства.

Представьте, что вы мужчина, участвующий в эксперименте, проведённом Петером Дитто и его коллегами.

Вас познакомили с обаятельной женщиной, вы мило с ней пообщались, а потом она – по заданию экспериментатора – пишет о вас фиктивный отчёт. И вы знаете, что отчёт, с которым вас ознакомят, является фейковым.

Теперь попробуйте представить свои реакции, если он будет содержать нелестные для вас характеристики? Скорее всего, вы поймёте, что причина в экспериментаторе, который дал этой женщине такое задание. Вы, конечно, расстроитесь, но не примете эту критическую характеристику на свой счёт.

А что случится, если отчёт окажется лестным? Как вы к нему отнесётесь, если он будет содержать приятные для вас вещи? Думаю, что вы, как и другие участники этого эксперимента, скажете, что, хотя женщина и писала свой отчёт по заданию экспериментатора, вы действительно ей понравились.

Иными словами, вы припишете (атрибутируете) этой женщине те мотивы, которые вам удобно. Вам не хочется думать, что вы произвели на свою новую знакомую плохое впечатление, поэтому вы и посчитаете, что в её негативном отчёте виноват экспериментатор.

Но от приятного отзыва вы отказываться не будете – вы решите, что экспериментатор или вовсе не повлиял на текст её отчёта, или женщина, несмотря на его указания, решилась написать правду – вы прекрасны и вообще мужчина её мечты!

Конечно, это выглядит нелогично и непоследовательно, но что поделаешь – мы так устроены. Мы хитро играем «личными качествами» и «обстоятельствами непреодолимой силы».

Если нам везёт – мы поступили в престижный вуз, нашли себе замечательную пару, заработали кучу денег, – это результат наших заслуг, усилий, личностных качеств и т. д. Если нам не везёт – образование не задалось, в личной жизни швах, а денег до зарплаты не хватает, – то в этом, конечно, повинны внешние причины.

Забавно, что, оценивая других людей, мы, как правило, избираем прямо противоположную стратегию: если везёт – то «везёт», а если не везёт – «сам виноват».

Когда студент заваливает экзамен, а затем рассказывает профессору о том, что у него, мол, работа, финансовые проблемы, семья, болезни и т. д., – тот ему не верит. Понятно же: хотел бы – подготовился!

Но как только самому профессору приходится отвечать уже за свои промахи, например, перед ректором, в ход пойдёт всё то же самое – рабочая нагрузка, пошатнувшееся здоровье, финансовые проблемы и семейные трудности.

Ректор, конечно, с этим не согласится. Ежу понятно: если человек хочет, он справится! А всё прочее – просто отговорки.

Впрочем, когда уже сам ректор, в свою очередь, окажется на ковре, например, у министра образования, то причины собственных неудач он станет объяснять загруженностью, финансами, семейными проблемами и состоянием здоровья.

Что подумает по этому поводу министр? Наверное, объяснять не надо…

Кто-то, возможно, решит, что все эти товарищи просто заврались. Но это не так, они искренне верят в то, что говорят. И если вы внимательно последите сами за собой, то обнаружите, насколько удивительна эта игра в «объяснение причин».

Мы полны бессмысленных и фундаментально ошибочных атрибуций сверху донизу: «пьют только слабовольные», «насилуют тех, кто сам провоцирует насильника», «от мошенников страдают только доверчивые», «в бога верят лишь наивные люди». На самом деле всё сложнее.

Да, наше поведение формально определяется и «внешними», и «внутренними» факторами. Например, вам сказали что-то обидное (внешний фактор), но важно ведь и то, какой у вас «порог обидчивости» (внутренний фактор). Если он низкий, то вас можно обидеть чем угодно; если он высокий, то вам всё равно, что они там говорят.

Но давайте задумаемся о том, что такое это разделение на «внешнее» и «внутреннее»… Как мы с вами уже знаем, всё, с чем мы имеем дело, есть производное нашего мозга. Снаружи (из внешнего мира) к нам поступает только физический (аналоговый) сигнал – буквально на уровне фотонов и молекул.

Если вас словесно оскорбили, вы в действительности почувствовали лишь физические колебания воздуха. Они воздействовали на вашу барабанную перепонку, а вибрация жидкости в вашем внутреннем ухе оказала воздействие на расположенные там рецепторы. В результате возник нейронный заряд, который поступил в слуховую кору – в височную долю вашего мозга.

Дальше начались сложные процессы создания соответствующего интеллектуального объекта – включились ваши знания языка (то есть языковая и интепретативная кора), были задействованы подкорковые структуры, отвечающие за инстинкт самосохранения и иерархический инстинкт. Ваша дефолт-система мозга расценила возникшую «ситуацию» как драматическую, и вы оскорбились.

То есть оскорбление, строго говоря, всегда является результатом работы вашего собственного мозга, а не каким-то внешним фактором. Уверен, что вы неоднократно оскорблялись, когда никто на самом деле и не собирался вас оскорблять. Вы сделали это оскорбление себе сами, силами своего собственного мозга.

Возможна, впрочем, и обратная ситуация: вас и хотели вроде бы оскорбить, и что-то сделали для этого, а вы не почувствовали себя оскорблённым. То есть всё зависит от того, какой интеллектуальный объект соберёт ваш мозг.

Так что деление на «внешние» и «внутренние» обстоятельства ситуации является условностью.

В действительности мы всегда имеем лишь сборку интеллектуальных объектов в нашей голове.

К счастью или к сожалению, я то ли не вижу снов, то ли просто их не помню. Но из рассказов своих пациентов знаю, что они могут переживать во сне самые разные чувства – страха, вины, отчаяния и т. д.

Никакие внешние факторы, кроме подушки и одеяла, на них в этот момент не действуют, но их мозгу этого и не нужно, он всё может сделать сам.

Итак, в чём сложность предсказания нашего с вами поведения? Вы, конечно, думаете, что дело в недостатке фактов. Мол, если бы у нас были все факты, то тогда и ошибок бы не возникло. Но это неверно.