Теория притягательности - Дэвис Джим Страница 57

Красивых людей мы склонны считать более умными. Однако это впечатление резко меняется, стоит им открыть рот. Поведение, особенно вербальные способности, является более важным ключом к оценке интеллекта.

* * *

В данной книге много внимания уделено вопросу о том, в чем мы все похожи. К какой бы культурной среде ни принадлежал человек, в отношении определенных видов искусства, продуктов и идей имеются практически универсальные предпочтения. Однако думать, что этими общими для всех вещами список того, что находит отклик в наших сердцах, исчерпывается, было бы сильным преувеличением. Культура – великая сила, и то разнообразие, которое мы наблюдаем и в убеждениях людей, и в искусстве, во многом является следствием ее влияния.

У искусствоведа Алана Ломакса есть интересная теория о влиянии культуры на старинные народные танцы индейцев. Он утверждает, что в комплексе движений, присущих этим танцам, отражены типичные жесты, которыми люди пользуются в повседневной жизни. Например, в тех культурных средах, где металл был неизвестен и приходилось лущить древесину деревянными инструментами, в танцах доминировали одномерные движения конечностей и туловища, например повторяющиеся движения вверх-вниз. У народов, знакомых с металлами, в танцах наблюдаются уже размашистые двумерные движения. У Ломакса, впрочем, есть немало критиков, называющих его хореометрику псевдонаукой, высасывающей доказательства из пальца.

Однако эта и подобные ей теории фольклора находят некоторую поддержку с неожиданной стороны: их подкрепляют результаты работ, вообще никак не связанных с искусством. Как показало фундаментальное исследование, проведенное психологом Дэниелом Ричардсоном, глаголы ассоциируются с определенным направлением движения. В одном эксперименте людям задавали вопрос, с каким направлением (вверх, вниз, влево, вправо) у них ассоциируется действие того или иного глагола, и их ответы отличались удивительным единообразием. «Уважать» – вверх, «клеветать» – вниз. Это вполне согласуется с уже упоминавшейся выше метафорой «хорошее вверху, плохое внизу».

В книгах по сценографии обязательно найдется совет, что наилучшее движение на сцене – слева направо. Это правило мы наблюдаем и в кино. В «Волшебнике страны Оз» Дороти двигается по экрану почти всегда слева направо. В «Матрице» и ее продолжениях главный герой, Нео, вступая в бой, каждый раз движется слева, тогда как его противник – справа. В спорте это тоже имеет значение. Психолог Анна Маас обнаружила, что спортивные комментаторы находят голы, забитые в поле зрения слева направо, более мощными, быстрыми и красивыми. Судьи в футболе назначают больше штрафных, когда игроки двигаются слева направо, чем когда они движутся справа налево. Оказывается, этот эффект связан с нашей манерой письма. В английском языке субъект ставится перед объектом и на бумаге располагается левее. Если человека, принадлежащего к западной культуре, попросить нарисовать круг, примыкающий к квадрату, он нарисует круг слева от квадрата. Араб, пишущий справа налево, сделает наоборот.

Наблюдая за спортивными состязаниями, многие болельщики верят в тенденции, то есть в то, что, если спортсмен в ударе, он и дальше будет показывать отличные результаты. Иногда такие ожидания оправдываются, но в большинстве случаев они иллюзорны, утверждает психолог Амос Тверски. То, что мы принимаем за непрерывную череду успехов, есть иллюзия кластеризации. Психолог Герд Гигерензер задается вопросом, как эта иллюзия кластеризации уживается в головах людей с ошибкой игрока, которая, по существу, предполагает нечто прямо противоположное: что если при бросании монеты выпадает несколько орлов подряд, то вероятность выпадения решки при следующем броске повышается. Людям кажется, что решка каким-то образом обязана выпасть или что шарик на рулетке обязательно должен попасть на черное после того, как несколько раз подряд попал на красное.

Причина этого видится в том, что мы ожидаем, что живые существа будут вести себя систематично и предсказуемо, а от случайных событий ждем соответствия нашим представлениям о законах случая. Глядя на баскетболиста, бросающего мяч в кольцо, мы впадаем в иллюзию кластеризации, веря в его успех, но когда бросают монетку, наши ожидания прямо противоположные. Это утверждение насчет проявления иллюзии кластеризации и ошибки игрока можно проверить экспериментально. Достаточно попросить кого-нибудь предсказать результаты случайных процессов. Интересно отметить, что в отношении слот-машин, хоть они и относятся к категории азартных игр, проявляется иллюзия кластеризации, а не ошибка игрока. Думаю, дело здесь в том, что игроки видят в машине некую силу, способную делать выбор, а не просто неодушевленный предмет типа костей или колоды карт.

* * *

Я говорил о том, что сходство предпочтений людей обусловлено общностью их эволюционного развития, а различия между разными группами людей – влиянием разной культурной среды. Различия могут иметь место также на уровне индивидов, что обусловлено особенностями не только биографии, но и характера.

Наши стереотипы восприятия музыки, как правило, оказываются достаточно верными. Вероятно, это связано с тем, что люди предпочитают искусство, характер которого соответствует их характеру. Те, кто любит рок, как правило, артистичны, нервозны, не очень осторожны и не очень дружелюбны. Любители классической музыки дружелюбны, эмоционально устойчивы и совестливы. Проводя исследования с участием людей в возрасте от 17 до 40 лет, психологи Питер Рентфроу и Сэмюэл Гослинг выяснили, что они довольно точно угадывают черты характера человека, если знают, какую музыку он предпочитает.

Экстраверты, как правило, любят фильмы ужасов, яркие цвета, активные действия. Они ищут сильных ощущений и ярких переживаний, и в искусстве им интересны такие элементы, как чудеса и война. Их тянет ко всему новому, даже если это новое сопровождается не слишком приятными ощущениями. Еще их тянет к людям, и потому инструментальной музыке они предпочитают музыку вокальную.

Психологи Томас Чаморро-Премузик и Адриан Фурнем обнаружили, что люди, имеющие высокий коэффициент интеллекта и открытый разум, оценивают музыку с рациональной точки зрения, анализируя ее. Невротики и интроверты относятся к музыке с эмоциональных позиций, надеясь, к примеру, на то, что она взбодрит их после трудного дня.

* * *

Люди, знающие толк в искусстве, как правило, обращают внимание на его более формальные аспекты, такие как пространственная композиция, что и определяет их предпочтения. Новичкам же больше импонирует реалистичность картин.

В главе 1 я отмечал, что на большинстве картин и фотографий присутствуют люди, а в этой главе я показал, почему мы предпочитаем смотреть на привлекательных людей. Нам нравится смотреть на изображения людей, которых мы находим привлекательными, потому что часть нашего мозга думает, будто эти люди реально находятся перед нами и у нас есть шанс максимально реализовать свою репродуктивную функцию. Конечно, грустно думать, что древний мозг подростка реагирует на плакат с манекенщицей в купальнике так, словно это дает ему шанс иметь с ней общих детей, но, думаю, именно так и происходит.

Из этой идеи следуют интересные и порой конфликтующие между собой предсказания. Как это всегда имеет место в психологии, никакие обобщения ни в коем случае не следует считать справедливыми в отношении каждого индивида. У каждого человека всегда есть выбор, какими изображениями себя окружать: мужчин или женщин, красивых или не очень, с высоким, средним или низким социальным статусом. И что же люди чаще всего выбирают?