Давид против Голиафа - Гейдар Джемаль Страница 55

Осознаем мы это или нет, мы живем в другом мире. Он стал более неустойчивым. Социалистического лагеря нет, «холодная война» завершена. После создания всемирных коммуникационных сетей появилось новое измерение – информационное: информация качественно усложняется и саморазвивается. Возник глобальный рынок капиталов… Есть в этой изменившейся картине реальности и еще один существенный и, тоже развивающийся, фактор – исламский. Это уже не только религиозный феномен: Ислам позиционирует себя как великий Проект противостояния Системе, он становится идеологической опорой тех, кто не забыл о бедных, угнетенных, обездоленных. Одна из самых значительных и известных фигур политического Ислама – Гейдар Джемаль, председатель Исламского комитета, теолог, создающий методологию современной мысли.

Литературная газета. Гейдар Джахидович, в настоящее время в мире предпринимаются отдельные попытки создать универсальную концепцию подхода к новой реальности. Выражаясь модным сейчас языком, нам брошены вызовы, на которые пока нет ответа. К каким выводам пришли Вы, находясь на пути поиска этих ответов?

Гейдар ДЖЕМАЛЬ. Сейчас, как известно, рухнула такая универсальная система описания реальности как марксизм. При всем, что можно сказать о марксизме самого плохого, он обладает одним положительным свойством: он унаследовал от религиозного проектного визиона методологию, которая описывала историю как универсальный провиденциалистский процесс. Этот язык, благодаря которому оппозиционер, к примеру, с Новой Земли мог объясниться с оппозиционером из Норвегии, теперь исчез. Точнее, он скомпрометирован как политически достоверный и выживает «на задворках» социальнополитической, философской и интеллектуальной жизни, как некие обломки ушедшей эпохи. Говорить этим языком больше нельзя, потому что в него «встроены» такие реалии, которым ничего не соответствует.

Сегодня нет больше ни буржуазии, ни пролетариата. Крайние полюсы социальной пирамиды – суперэлита, стоящая над человечеством, и мировой гарлем с его неизбывной нищетой. Все остальное представляет собой броуновское движение деклассированного элемента. В условиях глобальной люмпенизации Березовский и Ходорковский – явные люмпены. Они прорвались к деньгам, но буржуазией ни в коем случае не являются. Буржуазия – это устойчивое сословие со своим кодексом поведения. Его представителей можно встретить сегодня в странах Третьего мира. (В Иране, в Малайзии, например.) Даже встретив этих людей случайно на улице, сразу видишь: они родились в устойчивой системе работы с материальным миром, в атмосфере обмена материальными ценностями между социумом и внешней средой. Но, скажем, в России ситуация выглядит иначе. Если сегодня человек богат, то вчера он был технократом, позавчера – комсомольским секретарем, а завтра он станет диссидентом, который будет жить на пособие спецслужб где-нибудь в Лондоне… Это люмпены, то есть деклассированные элементы. Мы не можем описывать общество, состоящее на 90 процентов из деклассированных элементов, как буржуазию и пролетариат.

Итак, универсальный язык марксизма дискредитирован и неприменим в сегодняшней ситуации. Вместо него явился другой язык или, точнее, модный подход – как раньше было принято говорить, буржуазная лженаука. Я имею в виду методологию Шпенглера, Тойнби, их пресловутый «диалог цивилизаций». К сожалению, многие мусульманские интеллектуалы, клерикалы, которые курируют публичный интеллектуальный процесс со стороны мировой мусульманской общины, попались на удочку этого подхода. Они очень любят говорить о конфликте цивилизаций, необходимости диалога, понимая Ислам соответствующим образом. Это радикально неправильно. Ислам, конечно же, имеет цивилизационное измерение. Но в той мере, в какой оно есть в Исламе, это отклонение от Ислама. Ислам есть универсальная доктрина, универсальный язык и проект, обращенный ко всем людям без различия их цвета кожи, расы, географического места жительства. Факт существования исламской цивилизации означает, что Умма (община мусульман) не состоялась как политический субъект.

Приведем пример из ближайших исторических аналогий. Что значит «советская цивилизация»? Это значит, что левая идея не состоялась как политический субъект. Вместо политической субъектности большевизма возникла советско-сталинская империя. Факт цивилизационности есть провал ленинско-троцкистской мировой революции. То же – в Исламе. По мере того, как ослабляется фактор исламской революции (он заменяется бюрократически-государственническими региональными интересами), выпирает цивилизационный момент. И вот мы уже видим президента Ирана Хатами, который «вбрасывает» против Хантингтона тему «диалога цивилизаций».

Главная проблема сегодняшних мусульман в том, что они мыслят о себе в терминах цивилизации. Они думают, что живут по своим правилам. Те, кто сегодня задает тон в исламском дискурсе, находятся на соглашательских цивилизационно-диалогальных позициях. Они выражают идею: мы такие же люди, не надо нас бомбить, мы просто хотим жить. Мы хотим жить по установленным Богом правилам.

Л.Г. Если доктрина Маркса и Энгельса соответствует уже исчезнувшей эпохе, а модель столкновения и диалога цивилизаций можно считать маргинальной, то тогда на что можно опереться, создавая новый универсальный язык?

Г.Д. Серьезная методология заключается в том, что мы должны установить: есть субъект тирании и субъект подавления. Ничего не изменилось оттого, что в современном мире нет фараона, который выезжает на колеснице… и давит коленопреклоненных рабов. Вместо фараона Ветхого Завета есть коллективный фараон, властвующий над Системой. Нужно только определить, кто в этой Системе является субъектом тирании, а кто, наоборот, берет на себя волю и право защищать угнетенных и оскорбленных. Это та политическая субъектность, которая носит партийный характер. Я настаиваю на том, что после конца марксизма это измерение снова становится теологическим – каким оно и должно быть. Еще Маркс говорил, что все революционные перевороты в истории носили религиозную окраску. Было совершенно нормально, что социальная борьба имеет религиозный характер, и сущность социальных отношений всегда описывалась теологически. Она объяснялась так Моисеем и Христом, да и во время Уота Тайлера (лидер крестьянского восстания в Англии в 1381 году) люди пели: «Когда Адам пахал, а Ева пряла, кто был тогда дворянином?»

Тот, кто стоит наверху социальной пирамиды, выражает своей позицией некий фундаментальный знак – так же, как и тот, кто раздавлен. Поэтому Божественное провидение объективно использует в своей реализации истории и того, и другого. Каждому отводится некая роль, и за каждым закреплена своя историческая энергетика, которые некоторые называют «своей правдой». Если тот, кто раздавлен, встанет с колен и сможет удержаться, встав с колен, значит, капля Божественного света, которая в него вложена, добилась победы над энтропией, над колоссальной инерцией материи.

Л.Г. Вопрос в том, кто больше всего подходит на роль авангарда субъекта подавления, на роль мессии, каким был в своем роде пролетариат в марксистском учении?