Психология развития. Методы исследования - Скотт Миллер Страница 51

Теперь нас интересуют исследования, в которых и манипуляции с независимой переменной, и измерение зависимой переменной осуществляются в естественных условиях. Действительно, как отмечалось ранее, экспериментальные манипуляции и измерения неизбежно в той или иной мере нарушают «естественность» обстановки. Тем не .менее в этом случае в отличие от лабораторного исследования отправным пунктом является естественная среда. И если рассматривать обстановку проведения исследования на континууме от лабораторных к естественным условиям, то она, скорее всего, окажется ближе к естественной.

Примером изучения связи насилия на телеэкране и агрессии может служить исследование Фешбах и Сингер (Feshbach & Singer, 1971). Их испытуемыми были мальчики предподросткового и подросткового возраста, проживавшие в школьных общежитиях. Фешбах и Сингер имели возможность в течение шести недель контролировать режим просмотра телепрограмм своими испытуемыми. Одну половину мальчиков произвольно включили в группу с 6-недельным режимом просмотра агрессивных телепрограмм, а другую половину — в группу просмотра нейтральных телепрограмм. Таким образом, здесь манипуляции с просмотром телепередач проводились в естественной для испытуемых среде. Об эффекте режимов просмотра судили но рейтинговым оценкам естественной агрессии мальчиков за 6-недель-ный период. Эти оценки давали учителя и супервизоры. То есть зависимая переменная также находилась в рамках естественных условий.

Главное преимущество полевого исследования сосредоточено в слове «естественность». Более всего при изучении связи между насилием на телеэкране и агрессией нас интересует вопрос, воздействует ли агрессия, которую дети видят дома на телеэкране, на уровень их агрессии дома, в школе или на игровой площадке — где бы естественным путем они ни оказались. Как мы узнали, лабораторное исследование может дать только косвенный ответ на этот вопрос, поскольку в нем манипуляции с режимом просмотра телепрограмм производятся не в домашней обстановке, а уровень агрессии измеряется не в естественных условиях. В полевом же исследовании присутствуют именно те ситуации и именно то поведение, которое, собственно, и интересует исследователя. Это означает, что здесь внешняя валидность выше, чем в аналогичном лабораторном исследовании. Если мы действительно сможем осуществить необходимый контроль независимой переменной и если мы действительно сможем точно измерить зависимую переменную, то внешняя валидность также будет высока.

Недостатки полевого исследования зашифрованы в двух «если» предыдущего предложения. Некоторые манипуляции и измерения в естественных условиях произвести трудно, если вообще возможно. Задумайтесь на мгновенье о проблеме контролирования в течение длительного периода времени того, что смотрит по телевизору огромное количество детей. Теперь вас не удивит столь малое число полевых исследований, подобных исследованию Фешбах и Сингер, или то, что эти исследования проводятся в основном в закрытых учреждениях, например в школах-интернатах. Отражают ли результаты, полученные в таких условиях и на таких популяциях, картину более привычной домашней обстановки — спорный вопрос. Кроме того, экспериментальный контроль сам по себе вносит существенные изменения в среду. Редко у кого из детей просмотр телевизионных передач находится под абсолютным контролем взрослого, и внезапное наложение такого контроля связано с риском разнообразных эффектов реактивности и смешения. В исследовании Фешбах и Сингер, к примеру, были получены данные, свидетельствующие о том, что мальчики, которым показывали исключительно нейтральные телепрограммы, испытывали фрустрацию в связи с потерей возможности смотреть любимые передачи и но этой причине стали более агрессивными.

Следует отметить, что уровень значимости рассмотренных выше проблем в определенной мере зависит от типа независимой переменной. С некоторыми переменными производить естественные, не вызывающие эффекта реактивности манипуляции в полевых условиях легче, чем с просмотром телепрограмм. Не представляет труда при изучении зрительного внимания младенцев подвесить игрушки над кроваткой малыша (например, Weizmann, Cohen, & Pratt, 1971), или при изучении нравственного развития проконтролировать факторы ситуации, подталкивающие к мошенничеству в классной комнате (например, Hartshorne & May, 1928). С другой стороны, некоторыми переменными манипулировать даже сложнее, чем просмотром телепрограмм. Иногда практические и этические соображения делают экспериментальные манипуляции невозможными; методы воспитания — характерный и весьма важный пример. В других случаях исследователя интересует действие довольно специфических и жестко контролируемых стимулов, которые искусственны по своей сути — к примеру, монотонные звуки при изучении слуховой габитуации, образы, появляющиеся на доли секунд на экране тахистоскопа при изучении зрительного обнаружения, список слов при изучении кратковременной памяти. Иногда есть возможность поместить эти стимулы в естественную среду, однако это не имеет смысла: естественная среда тут же превращается в «неестественную», а другие факторы ситуации могут серьезно исказить результаты и вызвать смешение различий между испытуемыми. В таких случаях разумнее всего выбрать лабораторное изучение.

Вторая, общая для всех полевых исследований проблема касается второго из двух «если», о которых говорилось выше: точного измерения зависимой переменной. Рассмотрим в качестве примера слуховую габитуацию. Термин габитуация означает угасание ориентировочной реакции на стимул при его повторном действии. О таком привыкании, как правило, судят по изменению частоты сердечных сокращений при неоднократном предъявлении стимула. Очевидно, что частота сердечных сокращений — это не та зависимая переменная, которую можно измерить в полевых условиях. Даже если исследователю удастся принести в дом испытуемого электрокардиограф, все эти провода, электроды и т. п. сделают обстановку далекой от естественной. Тот же аргумент справедлив во всех ситуациях, когда зависимой переменной является физиологическая реакция.

Справедливость этого аргумента не ограничивается ситуацией измерения физиологических показателей. Целый ряд поведенческих реакций, интересных для специалистов в области психологии развития, вызвать и измерить в естественных условиях весьма затруднительно. В эту категорию входят и многие феномены, которые изучал Пиаже. Вполне вероятно, что представления о сохранении являются важнейшим компонентом мышления ребенка, и именно такова точка зрения Пиаже. Однако в естественном поведении представления ребенка о сохранении редко бывают выражены непосредственно и отчетливо; чтобы судить об их наличии или отсутствии необходим специальный тест, например тот, который иллюстрирует рис. 5.1. Действительно, как будет сказано в главе 11, есть определенный смысл максимально приблизить условия этого теста к естественным. Однако какие-то действия для выявления этих представлений все же необходимы и приближают исследование к лабораторному, если рассматривать континуум от лабораторных к полевым условиям.