К черту все! Берись и делай! - Ричард Брэнсон Страница 50

Я убежден, что, если бы люди могли решать сами, нам удалось бы обернуть вспять многие негативные процессы. Это относится как к ситуациям в семьях, так и к бизнесу. Тот факт, что британская молодежь пользуется столь плохой репутацией в СМИ (ее даже называют «худшей молодежью в Европе»), не может быть исключительно виной молодого поколения. Virgin Unite была организована для того, чтобы объединить усилия более чем пятидесяти тысяч человек, работающих в Virgin, – и меня в том числе – для совместного решения социальных и экологических проблем. И мы с помощью таких людей, как Камила Батманджелидж, узнаем напрямую все, что происходит «внизу» социума.

Камила организовала Kids Company в бедном районе Южного Лондона, чтобы помочь одиннадцати тысячам лишенных родительской заботы детей с серьезными поведенческими, эмоциональными и социальными нарушениями, возникшими в результате детских психологических травм и отсутствия опеки. Слушая рассказы Камилы и других энтузиастов, я начал понимать, что разводы и разрушение семьи очень часто приводят к тому, что дети не овладевают необходимыми для жизни в обществе навыками. Даже простые вещи, такие как семейная беседа за обеденным столом, как всегда происходило в нашем доме, могут сыграть очень важную роль. Детям необходимо участие взрослых, им нужно, чтобы кто-то учил их и направлял – точно так же, как это происходит в природе с лисятами или львятами. Я вспоминаю, как мама частенько говорила: «Рики, прекрати болтаться без дела». И мое поколение действительно не болталось без дела, не сидело сутками у телевизора или погрузившись в компьютерную игру. Взаимоотношения между взрослыми и детьми были крепкими и надежными: они учили нас, мы следовали их примеру.

Сегодняшние дети, лишенные корней и подражающие только своим ровесникам, потеряны для общества. Родителям необходимо брать на себя ответственность, а не ждать, пока правительство найдет способ решить проблему. Молодые люди полны энергии, в них заложен огромный потенциал – и списывать их со счетов нельзя. Они – наше будущее. Именно им предстоит решать все проблемы этого мира и вести борьбу с загрязнением вод, обеднением рыбных запасов, уничтожением природных ресурсов, СПИДом – то есть со всеми бедами, которые предшествующие поколения не смогли решить, а во многих случаях сами их и создали.

В развивающихся странах, и особенно в Африке, существует масса проблем, которых не должно быть вообще. Здесь, думаю, люди бизнеса могли бы помочь иным способом, чем представители благотворительных организаций. Роль каждой из этих групп важна – но это разные роли. Благотворительные организации работают в существующих условиях, пытаясь оказать посильную помощь, но бизнесмены с предпринимателями могли бы помочь изменить сами условия, создавая специальные фонды и инвестируя в науку.

В Африке каждый год полтора миллиона детей и семьсот пятьдесят тысяч беременных женщин умирают от малярии. Причина – укусы москитов. Что же нужно сделать, чтобы москиты не кусали людей? Может показаться невероятным, но до сих пор нет никакой организованной кампании в Африке, занимающейся этой проблемой, а ведь ответ чрезвычайно прост. Если бы каждый житель Африки спал под москитной сеткой, пропитанной веществом, убивающим москитов, если бы стены их жилищ были покрыты этим же веществом, проблема больше не возникала бы. Нам вполне по силам решить ее, однако до сих пор этого не сделано.

СПИД – еще одна проблема, которой нужно заниматься сейчас. До сих пор от СПИДа в Африке погибло семнадцать миллионов человек, а еще тридцать миллионов больны этой страшной болезнью. В наш век это абсурдная, немыслимая ситуация. Я помню, как впервые посетил больницу в Африке и увидел длинный ряд кроватей с умирающими от СПИДа людьми. В каждой палате каждое утро освобождалось в среднем шесть кроватей – столько людей умирало за ночь. Это была страшная картина. Сейчас Virgin Unite ведет переговоры с ООН и рядом других организаций, чтобы организовать Центр быстрого реагирования, который координировал бы всю гуманитарную работу, проводящуюся в Африке. Если, например, какие-то работы разворачиваются в Нигерии, мы можем перекачать туда дополнительные ресурсы. Все, что для этого нужно, – воля, инициатива и деньги. Нам нужны люди, которые мыслят масштабно, а не заламывают руки, погрузившись в отчаяние.

В начале 2006 года конгресс выделил Пентагону сто двадцать пять миллиардов долларов в год на десять лет для ведения войны в Ираке. Вот вам кое-какие цифры для сравнения: расходы на то, чтобы поднять уровень здравоохранения в Африке до мировых стандартов – двадцать пять – тридцать пять миллиардов, на образование каждого ребенка в мире – семь миллиардов, на обеспечение планеты питьевой водой – девять миллиардов, на борьбу со СПИДом во всем мире – десять миллиардов, при этом еще и остается приличная сумма в шестьдесят пять миллиардов долларов. Учитывая все это, как можно не увидеть бессмысленность войны?

Я был в Йоханнесбурге в конце 2003 года, когда Мандела обратился к прессе перед началом концерта «46664», благотворительной акции для борьбы со СПИДом, которую мы помогали организовать вместе с Питером Гэбриелом и Брайаном Мэем (гитаристом Queen). Он говорил кратко и по существу:

– СПИД – это трагедия неслыханных масштабов, разворачивающаяся в Африке. СПИД – это уже не просто болезнь, это проблема прав человека. Ради спасения человечества мы должны действовать сейчас, чтобы собрать средства для зараженных СПИДом людей и помочь предотвратить дальнейшее его распространение. 46664 был мой номер все восемнадцать лет, что я провел в тюрьме на острове Роббен. Меня знали лишь как этот номер. Миллионы людей, зараженных СПИДом, – тоже всего лишь число. Они тоже осуждены – пожизненно. Вот почему я впервые разрешил использовать мой тюремный номер, 46664, как символ нашей кампании.

Сидеть на концерте рядом с ним, с его прекрасной женой Грасой Машел, с Джоан и Холли и слушать песню Питера Гэбриела – это было одним из самых незабываемых впечатлений моей жизни.

Я думал, что у меня, даже в мои пятьдесят с лишним лет, молодой подход ко всему. Но Мандела, которому за восемьдесят, успешно компенсирует отнятые у него тюрьмой годы широтой своего взгляда на мир и страстной влюбленностью в жизнь. Ранее я уже рассказывал о том, как с помощью иорданского короля Хусейна, договорившегося с Саддамом, вылетел вместе с сэром Эдвардом Хитом в Ирак, откуда перед самым началом конфликта 1990 года вывез сорок три человека из числа раненых и больных заложников. Мне никогда бы в голову не пришло, что могу снова оказаться в таком же положении. Однако в 2003 году, в годовщину событий 11 сентября, иракский кризис вошел в фазу обострения, и похоже было, что Буш развяжет войну. Я всячески противился планам вторжения в Ирак, потому что убежден, что это худшее политическое решение со времен Суэцкого кризиса. Нельзя убивать или калечить тысячи людей для того, чтобы добраться до одного-единственного человека. Я уверен, что, если бы Саддаму предоставили возможность бегства, кровопролития удалось бы избежать. Я считаю, что таким людям надо оставлять какой-то выход, иначе они превращаются в загнанных животных – они вынуждены сражаться. К тому же Саддам, возможно, до конца не верил в то, что вторжение состоится.

Ситуация запуталась вконец и становилась все более опасной. Я подумал, что единственным человеком, который смог бы убедить Саддама уйти с поста президента и поселиться в другой стране, был Мандела. Я позвонил ему, а потом отправил еще и письмо: