Уроки мудрости. Притчи, байки и истории от психотерапевта - Дмитрий Ковпак Страница 48

В основе большинства медитативных практик лежит процесс созерцания. Созерцание же, если использовать научную терминологию, является безоценочным (дескриптивным) восприятием. Индус, сидящий в позе лотоса и смотрящий на одноименный цветок, занят именно восприятием данного цветка, а не оценкой его красоты или необычности формы. Именно привычка европейцев и других представителей западной цивилизации обдумывать и оценивать воспринятое почти автоматически чаще всего мешает им освоить медитацию. Конечно, культурно-историческое наследие с самого детства формирует у жителя Востока особое отношение к восприятию. Так, например, «наш человек», если он не имеет специальных знаний и подготовки, находясь в Японии в дзен-буддистском саду камней, будет в первую очередь думать, что это за камни и зачем они здесь расставлены. Рациональная позиция представителя западной цивилизации толкает его, в силу сложившегося стереотипа, к обдумыванию всего и всюду. Привычка постоянно о чем-нибудь думать («мысленная жвачка») вырабатывается с самого детства и постоянно стимулируется в последующем. И уже неважно, полезно ли нам думать в этот момент или вредно, мысли продолжают крутиться в сознании.

Традиционно принято считать, что текущая вода и языки пламени успокаивают смотрящего. Попробуйте на собственном опыте проверить эти утверждения. Выйдите на берег реки или моря и посмотрите на волны. Волны успокоят вас только в одном случае – если у вас нет ни одной претензии ни к одной из волн, если вы готовы принять их все такими, какие они есть, не оценивая их, а лишь безучастно наблюдая за ними.

Оценка выводит сознание из безучастного состояния, из состояния равновесия и стабильности и провоцирует эмоциональный отклик. Положительными будут спровоцированные оценкой эмоции или отрицательными, они в любом случае выведут сознание из состояния баланса и стабильности.

Вы можете заснуть у включенного телевизора и не спать, едва слыша его отзвуки за стенкой. Стук колес поезда многих убаюкивает, но такой же ритмичный стук соседей в стенку вряд ли вас усыпит. Дело в том, что подспудно доминирует определенная оценка: колесам стучать можно, это даже хорошо – значит, мы не стоим, а следовательно, не опаздываем, а вот стучать ночью соседям «абсолютно недопустимо».

* * *

– Винни, а что такое медитация?

– Это, Пятачок, когда опилки в твоей голове перестают конфликтовать!

* * *

Порой я использую со своими пациентами юмористический стиль ведения диспутов. И на большинстве семинаров для психотерапевтов и психологов рассказываю, что его следует применять с осторожностью и предварительно зондируя почву (осознанность и готовность пациента). Ваш юмор может быть веселым для вас, но необязательно для пациентов.

– Доктор, почему вместо того чтобы вылечить меня, вы шутите о моей бессоннице?

– Это весело.

– И много у вас еще шуток?

– Вам и не снилось.

Диапазон применения байки: синдром хронической усталости, посттравматические стрессовые расстройства, аффективные расстройства.

Терапевтические мишени: противодействие аффектогенному и стрессогенному мышлению, формирование базисных навыков медитации, майндфулнесса и релаксации.

104. Байка «Что нам нужно?»

Лепешка из пшеничного зерна, Нога баранья да кувшин вина, Подруга, словно ранняя весна, – Отрада, что султану не дана!

(О. Хайям)

Мораль. Поблагодарим мудрую природу за то, что нужное она сделала легким, а тяжелое ненужным. (Эпикур)

Комментарий. Все, что вынуждает нас замыкаться в себе (наши сомнения, опасения и претензии, которые, словно сторожевые псы, предупреждают нас о некой опасности и требуют соблюдения привычных ритуалов), становится напоминанием о невыносимости жизни без разумного к ней отношения.

Каждому поколению кажется, что в данный момент это особенно актуально. Вот как охарактеризовал настоящее время Джордж Карлин, американский комик, актер, писатель, сценарист, обладатель четырех премий «Грэмми» и премии Марка Твена: «Это время быстрого питания и плохого пищеварения, больших людей и мелких душ, быстрой прибыли и трудных взаимоотношений. Время роста семейных доходов и роста числа разводов, красивых домов и разрушенных домашних очагов. Время коротких расстояний, одноразовых подгузников, разовой морали, связей на одну ночь; лишнего веса и таблеток, которые делают все: возбуждают нас, успокаивают нас, убивают нас…»

Как аллегорически описывал коллизии современности в своем романе с говорящим названием «Смотритель» оракул наших дней Виктор Пелевин, проблема смысла и счастья сегодня остра, как и во все времена: «Даже потратив много дней на плавание, я так и не нашел радости в том, что сижу в шикарно обставленной гостиной, со всех сторон окруженной водой. Дорогостоящие предметы современного искусства и общество загорелых неискренних людей не добавляли происходящему очков…

Вообще, было что-то экзистенциально жуткое в том, что эти многометрово-многотонные плавательные и летательные средства не могли придать осеняемой ими жизни даже символического смысла – ибо не обладали им сами: они служили просто делу переплыва или перелета из пункта А в пункт Б.

Необходимость такого перемещения владельцу монгольфьера или яхты следовало обосновать самому – и с этим, я подозревал, были серьезные проблемы не у меня одного, ибо если у вас есть яхта в двести големов, то у вас точно нет никакой нужды на ней плыть.

Корабельным и воздухоплавательным агитаторам оставалось лишь повторять слова древнего пифагорейца о том, что движение важнее цели (я видел эту цитату как минимум в двух глянцевых брошюрах с якорем на обложке).

Я исследовал и другие доступные высокопоставленному человеку излишества, но в них тоже не было ни радости, ни смысла. Они, возможно, возникали в процессе длительного и тесного (пусть даже заочного) общения с группой людей, разделяющих те же подходы к жизни.

Надо было постепенно ввинтиться в их круг, впустить их мнения в свою душу, вступить в подковерную борьбу. Тогда, действительно, лишние десять метров палубы или три метра аэрокабины наполнялись живым эмоциональным смыслом.

Но что-то отвращало меня от удовольствий, семена которых следовало подсаживать в свою голову подобно тому, как эпидемиолог прививает себе дурную болезнь. Выходило то же самое, что с наркотиками, только здесь за временное умопомешательство приходилось платить не физическим здоровьем, а душевным».

Разумное и рациональное отношение к жизни отнюдь не означает бездушное и безэмоциональное. Напротив, более точное понимание позволяет и точнее реагировать. А главное, более чутко ценить тот бесценный дар, который представляет собой жизнь и мир вокруг нас.

«Не гонитесь за призрачным – за имуществом, за званиями: это наживается нервами десятилетий, а конфискуется в одну ночь. Живите с ровным превосходством над жизнью – не пугайтесь беды и не томитесь по счастью. Все равно ведь и горького не до веку и сладкого не дополна. Довольно с вас, если вы не замерзаете и если жажда и голод не рвут вам когтями внутренностей… Если у вас не перешиблен хребет, ходят обе ноги, сгибаются обе руки, видят оба глаза и слышат оба уха – кому вам еще завидовать? Зависть к другим больше всего съедает нас же».