Испытание ребенком. Как не дать счастью разрушить отношения - Джули Шварц-Готтман Страница 47

Удивительным образом в конце XVIII века на беременность стали смотреть как на болезнь. Врач Иосиф де Ли сформулировал это так: «И врачей, и пациентов удивляет, когда роды называют ненормальным процессом, и все же это явная патология».

Примерно в то же время представительницы высшего общества Британии начали беспокоиться об осложнениях, возникающих при родах. Широкую известность получали худшие варианты развития событий, и женщины начали воспринимать роды как «врата на тот свет». Следуя советам своих врачей, все больше женщин отправлялись рожать в больницы. Доктора уверяли их, что там им никакие осложнения не страшны. На самом же деле осложнения случались постоянно.

По всей Европе женщины более низкого происхождения тоже потянулись в больницы. И вот тут произошла поразительная вещь: независимо от социального положения роженицы начали умирать и в больницах. Причиной смерти был послеродовой сепсис, или родильная горячка.

Здесь в нашей истории появляется блестящий врач и настоящий ученый Игнац Земмельвайс. В Вене, где он работал, для рожениц было две больницы. В так называемой «Первой больнице» врачи принимали роды или после лечения других больных, или после вскрытия умерших. Во «Второй больнице» работали исключительно акушеры, единственной задачей которых было помогать при родах.

Земмельвайс заметил, что в «Первой больнице» смертность от родильной горячки была в четыре раза выше, чем во «Второй». И тогда, на двадцать лет раньше Джозефа Листера, он дал рекомендацию использовать в операционной антисептик. Врачи из «Первой больницы», перед тем как принимать роды, должны были опускать руки в раствор хлорной извести – это помогало убить микробов, попадавших на них из загноившихся ран других пациентов. И смертность резко упала.

Однако медицинское сообщество встретило рекомендацию Земмельвайса в штыки. Его обвинили в подрыве доверия к докторам. В том, что он намеренно порочит безукоризненную репутацию коллег. Врач – джентльмен, а у джентльмена руки, естественно, всегда чистые. В результате травли Земмельвайс не только не дождался аплодисментов и слов благодарности, а, напротив, был выброшен из профессии. И умер в нищете.

К счастью, эстафету Земмельвайса подхватил знаменитый американский врач Оливер Холмс. Он также столкнулся с серьезной оппозицией других врачей, но, в отличие от Земмельвайса, его доводы оказались убедительнее их возражений, и антисептики в больницах стали нормой.

К 1860 году большинство беременных из высшего общества требовали помощи у врачей. Но мы говорим сейчас о викторианских временах. Поначалу докторам-мужчинам приходилось действовать на ощупь, поскольку их стыдливые пациентки не снимали нижних юбок, чтобы врач не мог видеть их гениталий. К счастью, эта практика просуществовала недолго.

Следующим огромным шагом вперед в истории медицинских родов стало использование анестезии. Первым в родильном зале использовал хлороформ доктор Джеймс Янг Симпсон. Это был тип с довольно странным чувством юмора. Например, он прибегал к помощи хлороформа, чтобы «отключаться» на званых обедах или чтобы «отключать» других ничего не подозревающих гостей на потеху присутствующим. А еще он терроризировал свою бедную сестру, гоняясь за ней по всему дому с бутылью хлороформа. Несмотря на «шарм» Симпсона, другие врачи тоже признавали пользу хлороформа и начали использовать его, чтобы приглушить боль во время схваток.

Впрочем, даже практика облегчения боли при родах поначалу встречала сопротивление. В ведущем английском медицинском журнале Lancet доктора писали о том, что эта неестественная процедура способна принести вред и ребенку, и матери. Клерикалы тоже возвысили свой голос против анестезии. Они напомнили пастве, что болезненные роды стали наказанием женщин за грех Евы. Со стороны женщин было богохульством считать, что можно избежать наказания, предписанного самим Богом. Однако с этим не согласилась королева Виктория. Рожая своего восьмого ребенка, она воспользовалась «благословенным хлороформом». После этого противников его использования не осталось.