Мистер Эго. Как жить в обществе и быть свободным от общества - Денис Пилипишин Страница 46

Тело человека, занимающегося спортом или тяжелым физическим трудом, развивается, тело сидящего целый день за монитором – деградирует. Поэтому запросто может статься так, что через годы изначально более сильный человек безвозвратно утратит свое преимущество, оказавшись слабее недоразвитого в прошлом соперника. В этом плане интересен пример одного зарубежного актера, который, имея намерения продемонстрировать возможности тела и будучи при этом самым обычным человеком, за короткое время превратился в классического культуриста, накачавшись «до безобразия». Что интересно, в целях продолжения эксперимента в скорости он вернулся к нормальному состоянию, быстро избавившись от избыточных мышц. В обыденной жизни больше известны примеры, когда вместо мышц человек приобретает неохватное брюхо, от которого уже не избавляется.

Сходные по сути процессы характерны и для интеллектуальной активности. Да, люди рождаются с разным умственным потенциалом. Но опять-таки, если вынести за скобки крайние случаи (то есть, сверхталантливых и полных дураков), дальнейшее развитие способностей зависит от самого человека, определяется тем, чем он занимается. Мне доводилось наблюдать выпускников одного вуза, которые на момент окончания своего учебного заведения находились приблизительно на одинаковом уровне умственного развития. Однако через несколько лет трудового стажа указанная «одинаковость» исчезла. Тот, чья работа требовала постоянного интеллектуального напряжения, освоения новых знаний, ушел вперед. И наоборот, тот, кто занялся примитивной (хотя и достаточно прибыльной в постсоветское время) деятельностью, деградировал.

Данное правило универсально. На другой стороне земного шара директор по научной работе Государственного института психиатрии Нью-Йорка, психиатр Дональд Ф.Клейн сделал следующие наблюдения: «Вы действительно думаете, что средний рабочий Apple не более находчив, чем средний рабочий Макдоналдс? Высшее руководство Макдоналдса может быть столь же ловким, как и высшее руководство Apple (хотя я сомневаюсь в этом), но доли работающих в этих компаниях, от которых требуется высокий уровень IQ (коэффициент интеллекта) и символическая профессия, существенно различны» [43;105]. И это естественно, так как торговать гамбургерами и создавать компьютерные системы –совершенно разные вещи.

Хорошо, когда развитию способствует тот род деятельности, которым человек и зарабатывает себе на жизнь. Но так бывает не всегда, и особенно в постперестроечной России, когда работа, требующая высокой интеллектуальной отдачи, зачастую оплачивается куда ниже, чем такой отдачи не требующая. Переход от России постперестроечной к России «поднимающийся с колен» ситуацию нисколько не улучшил, а местами и усугубил. Если для поддержания надлежащего уровня жизни человеку приходится заниматься трудом относительно примитивным, то параллельная познавательная активность ему совершенно необходима.

В любом случае плодотворно занятие наукой. «Ценность того, что человек некоторое время строго изучает какую-либо строгую науку, покоится отнюдь не на результатах этого изучения: ибо последние по сравнению с океаном явлений, заслуживающих изучения, составляют бесконечно малую каплю. Но это дает прирост энергии, способности к умозаключениям, силы выдержки; человек научается целесообразно достигать цели. В этом смысле для всяких позднейших занятий весьма ценно быть некоторое время человеком науки» [30;376]. Хотя и результаты изучения тоже небезынтересны.

Поэтому путь, названный нами путем познания, очень полезен, поскольку не просто обогащает человека знаниями, но и постоянно развивает его способности, вырабатывает навыки рационального применения своих знаний.

Но это не единственное его положительное следствие. Живя в прагматичном, алчущем успеха и прибыли мире, поневоле начинаешь считаться с его требованиями. Вот и мы, рассуждая о познании, в большей степени концентрировались на «материальных дивидендах», которые оно может нам принести. Но не следует забывать, что кроме этого путь познания является неисчерпаемым источником радости, которая способна наполнить наш внутренний мир ни с чем не сравнимым удовольствием.

«Почему познание, стихия ученого и философа, связано с радостью? Во-первых и прежде всего, потому что он при этом сознает свою силу, т. е. на том же основании, на котором доставляют удовольствие гимнастические упражнения, даже без зрителей. Во-вторых, потому что в процессе познания человек одолевает старые представления и их носителей, становится победителем или по крайней мере мнит себя таковым. В-третьих, потому что благодаря даже малейшему новому познанию мы чувствуем себя выше всех, считаем себя единственным существом, знающим истину. Таковы три важнейших основания удовольствия, но имеется еще много второстепенных оснований, смотря по натуре познающего» [30;374-375].

Действительно, возможно найти еще много других оснований. Интересный пример: описывая свое обучение у Дона Хуана, Кастанеда говорит о людях, потерявшихся в параллельных мирах. Эти миры подкупали уникальной возможностью познания, которое столь увлекало практикующих, что они не возвращались обратно. Вне зависимости от нашего отношения к фактологической части подобных рассуждений, суть, отражающая притягательность познания, сохраняется. В любом случае познавательная активность привносит в нашу жизнь положительный эмоциональный фон.

Несмотря на всю очевидность, не каждому обывателю ясен этот аспект. Зачастую человеку ординарному представляется, что своими действиями, например, покупкой нового автомобиля, он создает себе радость, а некто, сидящий в библиотеке, зря тратит свое время. В действительности же не столь важно, какой именно материальный фактор создал требуемое эмоциональное состояние. И в этом смысле «богатый мало чем отличается от бедного. И тот и другой подвержены душевным страданиям. И тот и другой могут быть счастливы. Один – получая удовольствие от кругосветного путешествия на яхте, другой – одинаково радуясь пойманному в болоте карасю. Первый будет горевать об обесценившихся акциях золотодобывающего рудника, второй – о разбившейся бутылке водки» [22;274].

Хотя, если говорить о высоких материях, различия все же имеются. Представляется, что восторг исследователя, генерируемый в процессе результативного удовлетворения собственного любопытства, ярче, богаче и утонченнее, чем наслаждение жизнью далекого от познания рыночного спекулянта, довольно похлопывающего себя по сытому урчащему брюху. И зачастую именно кайф, приносимый познанием, заставляет исследователя двигаться дальше, даже порой отказываясь при этом от некоторых материальных благ.