Наши бедные богатые дети - Марина Мелия Страница 40

Детей, как правило, не учат, как держать себя со взрослыми, которые их обслуживают, не объясняют, что их окружают самостоятельные, достойные уважения люди, у которых есть собственные семьи, свои интересы, своя жизнь. Поэтому прислуга воспринимается детьми как «приложение»: повар — к кухне, водитель — к машине, домработница — к пылесосу.

Часто родители просто не замечают неподобающего поведения детей, а если и замечают, то закрывают на это глаза. Некоторые даже искренне восхищаются тем, как ловко ребенок ставит на место няню или водителя, как умело дает понять учителям и тренерам, кто здесь «заказывает музыку».

Помню, как жена банкира рассказывала о своем сыне: «Представляете, ему всего четыре года, а он подзывает няню, показывает ей пальчиком на пол, где разлил молоко, и говорит: „Ну-ка вытри! Вот здесь еще осталось! И быстро поменяй чашку“. Он такой развитый, сразу чувствует, кто слабее. А я так не могу, — вздыхала мама, — у меня слишком мягкий характер». Она в восторге от того, что малыш командует, требует, настаивает на своем: «Начальник растет, прямо президент компании!» Ей такое поведение кажется проявлением силы, лидерских качеств.

Почувствовав поддержку и одобрение родителей, дети входят во вкус — начинают давать оценки, разговаривать со взрослыми в повелительном тоне и решать, насколько хороши, к примеру, гувернантка и повар и стоит ли их поменять. Иногда они все-таки получают замечания за грубость и высокомерие по отношению к домашнему персоналу, но обычно их за это не наказывают. И правильные, справедливые, но мимоходом брошенные родителями слова остаются всего лишь словами.

Я была свидетелем такого случая. На престижном горнолыжном курорте шестилетний мальчик катался с женщиной-инструктором. Она остановила его на склоне и стала объяснять, что он неправильно выполняет стойку, а потому надо вернуться на «зеленую» трассу и повторить упражнение. Мальчик разозлился и ударил ее по лицу. Это случайно увидел его отец. Он подъехал, прикрикнул на сына — «Ты что вытворяешь?», а потом процитировал Высоцкого: «Бить человека по лицу я с детства не могу». В ответ ребенок выпалил: «Она идиотка! Дает мне дурацкие задания!» Отец еще раз погрозил пальцем и уехал догонять приятелей, оставив сына разбираться с инструктором. Позже, за общим столом, где нас было человек десять, отец рассказал об этом инциденте. Я была возмущена и высказалась довольно резко: «Если бы это был мой ребенок, он бы в этом году больше на лыжах не катался». Присутствующие — а это были солидные деловые люди — замолчали и уткнулись в свои тарелки. Наконец кто-то заметил: «Да, сегодня трудно найти для ребенка хорошего инструктора». Все облегченно вздохнули и стали живо обсуждать именно эту тему. На следующий день провинившийся мальчик появился на склоне — как будто ничего не произошло. Ребенок не был наказан за то, что ударил взрослую женщину, и даже не понял, что поступил плохо.

Когда взаимоотношения с наемным персоналом пущены на самотек, когда старшие не задают норм и правил, дети начинают устанавливать свои порядки — откуда им знать, что так нельзя? В результате все переворачивается с ног на голову: дети получают власть над взрослыми, а взрослые попадают от них в зависимость.

Многие «золотые» дети ведут себя с зависимыми взрослыми примерно так же, как мальчик из популярного французского фильма «Игрушка»: избалованный сын богатого папы считает, что может делать со взрослым мужчиной, героем Пьера Ришара, все что угодно.

Приведу пример. Из одной респектабельной семьи неожиданно уволился водитель. Казалось бы, отличные условия: новая дорогая машина, зарплата в полтора-два раза выше рыночной, а обязанностей кот наплакал — возить девочку-подростка в школу, иногда по магазинам или в гости. Что же произошло? Мужчина 45 лет долго мирился с тем, что 12-летняя девчонка называет его просто Петей и на «ты», постоянно повышает голос. Но ее очередная выходка стала последней каплей, переполнившей чашу терпения. Он привез девочку в торговый центр и ждал в машине. Через некоторое время раздался звонок: «Подойди, забери пакеты». Он поднялся в кафе, где она сидела с подружками, хотел забрать покупки, но она жестом указала ему «Ждать!», и примерно час ему пришлось стоять в стороне, «ожидая приказаний». Девочки наболтались, нахохотались и стали расходиться. Его «хозяйка», не говоря ни слова, показала пальцем на пакеты и направилась к машине. Открыв багажник, чтобы уложить покупки, водитель тут же услышал окрик: «Ты что, козел, не можешь открыть мне дверь?!» На вопрос «Почему ты со мной так разговариваешь?» девочка без тени смущения ответила: «А мама считает, что с вами по-другому нельзя. Вы, дебилы, только крик понимаете». Дочь действительно много раз слышала, как мама жаловалась своим подругам то на «безмозглого» охранника, то на неуклюжую няню. Неудивительно, что родители встали на сторону своего ребенка — они не поняли претензии водителя и поведение девочки не осудили.

Дети копируют наше поведение — недаром говорят, «не воспитывайте детей, они все равно будут похожи на вас». Если мама или папа твердят, что кричать на горничную неприлично, а сами тем не менее повышают голос, ребенок понимает, что и ему можно.

Ребенок, наделенный властью над зависимыми взрослыми, становится практически домашним тираном. Так случилось с сыном успешного бизнесмена. Отец работает и живет в Москве, в загородный дом к семье приезжает в лучшем случае на выходные. Мама не работает — занимается ребенком. В огромном доме живут еще ее мать, сестра с мужем и целая бригада обслуживающего персонала. Все вместе они обеспечивают ребенку соответствующие условия.

Папа так говорил мне о своем сыне: «Это мой самый главный инвестиционный проект». Поэтому у ребенка лучшие учителя, тренеры. В доме несколько специально оборудованных для него комнат — спальня, кабинет, игровая. Мама регулярно докладывает папе, чего сын добился, что интересного сказал, как занимался.

Когда у сына чуть приболело горло, папа уволил няню — ребенок рассказал, как они гуляли и он промочил ноги. Учительница английского отчитала мальчика за несделанное домашнее задание — он тут же пожаловался отцу, и следующий урок вела уже новая учительница. Мальчик может себе позволить всем приказывать, и никто ему не возражает. Неприкосновенностью не обладает даже мама. Однажды папа узнал от сына, что она его шлепнула, и в результате мама лишилась традиционной весенней поездки в Монако, а потом еще полгода должна была «налаживать отношения с сыном».

В этой семье ни отец, ни мать никогда не позволяли себе грубости в отношении персонала. В доме тихо, спокойно, все вежливы, всех называют по имени-отчеству, всем говорят «вы». Но при этом нет той атмосферы, какая бывает в доме с ребенком, мамой и кучей родственников. Нет ни смеха, ни криков, ни слез, ни беготни, ни разбросанных игрушек — все стерильно, убрано, ухоженно. В воздухе витает страх и напряжение. Все как будто ходят по струнке. Свободно и раскованно чувствует себя только мальчик: он ловко и умело организует пространство вокруг себя, потому что знает — одна его фраза «а я папе расскажу» делает домочадцев шелковыми и все его «хотения» исполняются.

Что обо всем этом думают родители? Маме не до размышлений — не потерять бы то, что имеет. А папа считает, что все в порядке, все под контролем. Он построил систему, которой легко управлять. Все как в офисе: порядок, чистота, четкость. Да и мальчик хороший, честный, говорит как есть, не врет, прекрасно учится. Мама не избалована — в отличие от других богатых жен. И папа уверен, что его «самый главный инвестиционный проект», в который он так вкладывается, в конечном счете принесет реальную прибыль — сын сможет эффективно управлять его корпорацией.