Почему мне так хреново, хотя вроде бы всё нормально - Елизавета Павлова Страница 40

Я отдельно отмечу: дать название происходящему очень важно даже и тогда, когда кажется, что ничего нельзя изменить. Да, порой представляется, что ничего нельзя исправить, – так зачем себе душу травить, зачем лишний раз напоминать, что брак у меня неудачный, или что работу я ненавижу, или что отношения с ребенком приводят в отчаяние, или что я постоянно чувствую себя старой и/или толстой… Но, уважаемые, обратите внимание: очень может быть, что вы далеко не все знаете о ситуации, не все в ней видите, не обо всем имеете достаточную информацию. Очень может быть, что из вашей проблемы есть выход (а то и не один). Может быть, это будет компромисс, который не даст вам безраздельного счастья, но хоть как-то улучшит ваше положение (например, развод с нелюбимым может ухудшить материальное благосостояние, и сильно ухудшить, – но, возможно, обретенное ощущение свободы стоит некоторой утраты комфорта и статуса?).

А может быть, решение будет, наоборот, очень креативным и даже позволяющим всем участникам ситуации сильно улучшить свое положение – как в той притче про половинки хлеба:

В день серебряной свадьбы, утром, подавая завтрак, жена решила, что хочет сегодня побаловать себя. Столько лет она отдавала самую вкусную часть хлеба – горбушку – мужу, а себе брала невкусную, нижнюю, без пропеченной корочки. Муж принял утренний бутерброд, улыбнулся и поблагодарил: «Спасибо, любимая; я долгие годы каждое утро ел невкусную горелую горбушку, которую терпеть не могу, потому что ты брала себе нижнюю, лучшую часть хлеба, и я не хотел тебя огорчать. Спасибо, мне приятно, что ты балуешь меня сегодня тем, что я так люблю».

То есть у вас не обязательно есть вся информация о том, чего именно хотят другие участники ситуации и чем они удовлетворятся. И пока вы не назовете, хотя бы для себя, словами свои желания и потребности, договоренностям будет просто не на чем базироваться. Как в песне поется: «А кто его знает, чего он моргает?» Действительно, чего вы хотите? Хотя бы себе сознайтесь…

А знаете, ведь есть еще и ситуация, когда ничего, ничего, вообще ничего нельзя исправить. Ничего и никак. Например, у Франкла я читала такую историю: к нему пришел на прием пожилой мужчина и рассказал, что у него умерла любимая жена. Детей у них не было, жена была самым близким для него существом и смыслом всей его жизни. Мужчина невыразимо страдал. Франкл в разговоре с ним, в частности, предложил клиенту: а вы подумайте о том, что бы чувствовала ваша жена, если бы вы умерли первым? Как бы она мучилась от одиночества, как тосковала по вам, как безнадежна была бы ее жизнь. Так что, возможно, вы спасли свою любимую жену от одинокой и беспросветной старости. Спасли тем, что позволили ей до конца дней быть с любящим мужем и никогда с ним не разлучаться до ее самых последних дней. Мужчина ушел с сеанса, испытывая огромное облегчение от того, что спас жену от страданий и тоски разлуки – взял их на себя. Так что даже в случае, когда ничего не может быть изменено (физически – ведь мертвых не воскресить, и не все ситуации в жизни обратимы), – даже при этом душевное участие живого человека позволит получить поддержку, помощь, может придать силы жить дальше, а не просто влачить тягостное существование. Необязательно это должен быть психолог, о нет, – но что это должен быть человек, которому вы небезразличны, который готов вас поддержать и сопереживать вместе с вами, пока вы рассказываете ему свою историю, – вот это обязательно.

И конечно же, сказанное слово обладает огромной силой. Будучи озвученным, оно дает вам опору, от которой можно оттолкнуться, чтобы строить свою жизнь, а вот невысказанное может мучить вечно. И вот тут, действительно, ничего не может измениться. Пока вы не дадите своим чувствам, переживаниям, событиям в своей жизни имена. Пока не дадите им оценку, пока не озвучите то, что они значат для вас.

И, отталкиваясь от этого, уже можно жить дальше.