Финанс-романс. В дебрях корпоративной Европы - Яна Афанасьева Страница 39

Я особенно волнуюсь, потому что собираюсь использовать этот слет, чтобы поговорить с главным боссом о моем МВА . Франк и Люк вроде бы не против, но окончательного решения они не принимают. Придется искать способ представиться Мистеру А., одному из отцов-основателей. С трибуны он выглядит харизматично и совсем не страшно. Он тут самый главный.

Его истории и анекдоты я буду помнить всю жизнь. Вот пример: «Важнейшие решения принимаются быстро. Чтобы понять, покупать или не покупать завод, обычно нужно три минуты. Зато, чтобы построить парковку перед офисом, потребуется целый год. Все обсуждают цвет стен, размер парковочных мест, и никто ни с кем не согласен. Если вы долго не можете договориться, значит, предмет спора не так уж важен».

Мистер А. открыл собрание приветственной речью в адрес новых коллег и несколько раз повторил, что молодые специалисты не должны сидеть на месте, им нужно учиться, ездить по миру, быть любознательными. А еще настойчиво подчеркивал, что деньги не проблема, лишь бы люди были довольны и гордились своей компанией. В этот момент я отдала ему свое сердце и решила поговорить о своей учебе в тот же день.

Те, кто начинал работать с Митталом много лет назад, любят повспоминать, как они ходили в рваных штанах, почти ничего не ели, не спали и в итоге добились успеха. Помню, Луис в свое время рассказывал, что в Бразилии и Аргентине местные олигархи, предпочитают замалчивать свое рабоче-крестьянское происхождение и делают вид, что родились в ползунках от Диора. Индусы же, наоборот, очень гордятся своими достижениями, красочно и с гордостью описывают, как жили в общежитиях по два десятка человек в комнате и спали по очереди. Одна из таких историй рассказывает о том, как двадцать лет назад где-то в Индонезии нынешние финансовые директора, а в прошлом простые счетоводы до трех утра заканчивали какой-то отчет, после чего Мистер А. отправил их домой отдохнуть, но приказал вернуться в офис к восьми утра. Ребята, естественно, проспали. В половине девятого отец-основатель уже был у них на пороге с арбузом в одной руке и пакетом манго – в другой. С порога он разразился впечатляющей тирадой: «Вы хреново питаетесь, пренебрегаете витаминами, поэтому и спать вам хочется некстати. Ну-ка быстро ешьте фрукты и марш на работу».

Мне рассказали, что, когда Лакшми Миттал купил заводы и шахты в Казахстане, в городе Темиртау не было ни воды, ни электричества, рабочие последние пару лет не получали денег. Корпорация MittalSteel выплатила долги по зарплате и начала строительство инфраструктуры еще до того, как заработали шахты. Когда Лакшми Миттал прилетал в Темиртау на совещания, он часто привозил на своем личном самолете и раздавал работникам разные диковинные продукты, например манго и папайю. Тогда ничего подобного в Казахстане не продавалось. Я сначала подумала, что Миттала там, наверное, боготворят. Но оказалось, местные жители считают его жестоким эксплуататором, который заставил людей работать.

Если верить докладчикам, то самая большая проблема компании на сегодняшний день – это соблюдение условий техники безопасности. Например, в угольных шахтах категорически запрещено курить, но русские, венесуэльские, южноафриканские или казахские шахтеры все равно тайком проносят сигареты и курят. Потому что так поступали их отцы и деды, это традиция. В шахтах стоят датчики, измеряющие концентрацию метана. Это взрывоопасный газ, который может вдруг выскочить из угольной породы, и, если в этот момент, не дай бог, рядом есть огонь, грандиозный пожар обеспечен. Диспетчеры нарочно отключают датчики, чтобы не пищали. Ведь если один из них сработает, по правилам техники безопасности нужно всех эвакуировать и сделать несколько контрольных замеров. Часто сигнал бывает ложным. Но диспетчерам лень проверять, они надеются, что пронесет. Шахтеры же убеждены: если тебе сегодня суждено умереть, так тому и быть. На заводах в развивающихся странах катастрофически не хватает инженеров и менеджеров, потому что местных кадров нет, а европейцы редко соглашаются работать вдали от цивилизации, ну а если и соглашаются, то требуют тройную оплату – «за вредность».

Руководители европейских предприятий сетуют на все ужесточающиеся природоохранные требования. С их точки зрения, лоббисты экологических движений заодно с профсоюзами и местными властями предъявляют к заводам совершенно неразумные требования. Они ожидают, что твое предприятие будет приносить прибыль, создавать новые рабочие места, платить высокую зарплату и большие налоги, одновременно не потребляя ни электричества, ни воды, ни других ресурсов. А еще хорошо, чтобы из части доходов можно было финансировать спасение редких растений и животных во всем мире.

Удивительно наблюдать за тем, как два совершенно разных корпоративных мира соседствуют в этом конференц-зале: на одних заводах никак не могут найти специалистов и навести порядок с безопасностью, на других – повышают и без того немаленькие пенсии и включают вегетарианские блюда в меню столовой. Ни для кого не секрет, что за одну и ту же работу бывший арселоровец получает зарплату в два-три раза выше, чем работник заводов MittalSteel . Так уж сложилось: европейские контракты утверж дались профсоюзами в надежде, что государство поможет в трудную минуту. В остальном мире на заводах Миттала социальная защита практически отсутствует. Возможно, инженеров там и не хватает, зато простых работяг, согласных вкалывать за гроши, хоть отбавляй.

* * *

Попасть к Мистеру А. в Люксембурге очень просто, потому что нет ни приемной, ни секретаря, стены и двери его кабинета прозрачные. Главная сложность – застать его одного.

– Сэр, можно с вами поговорить несколько минут?

– Конечно, заходите, молодая леди. Что я могу для вас сделать?

– Я в ArcelorMittal только месяц. В январе, еще работая в KREY в Германии, я начала учиться по выходным в Роттердамской школе бизнеса и собираюсь продолжать. Сейчас каникулы, занятия начинаются в сентябре, и я бы хотела узнать, сможет ли компания меня поддержать и если да, то в какой форме. Вот тут указано, на какую помощь я рассчитываю:

– Какое у тебя образование?

– Два диплома мастера, один из России по финансам и второй из Университета Хельсинки – по международной экономике.

– И зачем тебе третий диплом мастера?

– Мое образование слишком теоретическое. А практическим вопросам бизнеса я никогда не училась. Кроме того, я хочу стать руководителем широкого профиля и заниматься решением серьезных стратегических задач. Мне кажется, для этих целей МВА подходит идеально.

– А сколько ты зарабатываешь сейчас?

– Около ста тысяч.

– А как твой муж относится к твоей учебе?

– Он меня полностью поддерживает.

– И он тоже хочет получить МВА ?

– Нет, не думаю. Он доктор права, а диплом мастера ниже, чем доктор.

– И ты хочешь стать большим начальником?

– Да, хочу.

– А если мы твоего мужа сделаем большим начальником, что тогда?

– Я буду очень рада за него, но постараюсь заслужить собственное повышение вне зависимости от его успехов.