Семь грехов памяти. Как наш мозг нас обманывает - Дэниел Шектер Страница 36

«Ложная тревога» была вызвана общим неясным ощущением знакомства: сильнее всего оно было для «близких» слов, а слабее всего – для совершенно новых. В какой-то степени «близкие» слова были столь же знакомы, как и слова в изначальном списке: в каждом случае наши добровольцы видели оба слога. Но ответ «да, слово было» считался правильным только тогда, когда они ясно помнили, что видели оба слога вместе, как единое целое. И при таких подробных воспоминаниях электрическая активность мозга была совершенно иной, нежели при туманном ощущении знакомства, под действием которого испытуемые ошибались и говорили, будто видели новые «сопряженные» слова.

Схожие исследования, в которых использовались записи электрических сигналов или фМРТ, также показали, что активность мозга отличалась, когда люди вызывали в памяти четкие воспоминания о прошлом опыте, – по сравнению с тем, когда их отклик основывался на чувстве знакомства ^[183]. Кроме того, у тех, кто был очень восприимчив к иллюзии памяти Диза – Рёдигера – Макдермотт (у них было одинаковое количество истинных и ложных воспоминаний), электрическая активность мозга не менялась вне зависимости от характера воспоминания. Но у тех, кто был не столь к ней восприимчив и реже ошибался в воспоминаниях, паттерны мозговой активности при верном и неверном запоминании различались.

Эти результаты демонстрируют: вероятность ошибок при соотнесении памяти с источником впечатлений, возможно, уменьшится, если люди будут основывать решения не на ощущении, будто что-то им знакомо, а на ясных и четких воспоминаниях ^[184]. При использовании той же методики Диза – Рёдигера – Макдермотт участники эксперимента, услышав множество «близких» слов, могли стать внушаемыми и сказать «да, я помню это слово», – хотя оно и не вспоминалось ясно, а просто было связано с заученными, отчего и казалось очень знакомым.

Вместе с Ланой Исраэль мы решили проверить это предположение ^[185]. Участникам нашего эксперимента мы показывали картинки и в то же время зачитывали вслух список семантически близких слов. Например, произнося слова масло, мука, молоко, тесто, мы сопровождали их картинкой – кусочек масла, кучка муки, пакет молока, шарик теста… Позже мы спросили добровольцев, помнили ли они услышанные слова, такие как масло, и связанные с ними по смыслу, которых в списке не было, скажем хлеб. Мы решили: картинки запомнятся настолько хорошо, что участники скажут «да, слово было», только если вспомнят, что видели связанную с ним картинку. Так и произошло.

После нескольких экспериментов мы выдвинули гипотезу о том, что изучение слов в сочетании с картинками помогало людям вызывать «эвристику отличий»: набор практических правил, по которым вы вспоминаете характерные детали впечатления, прежде чем ответить, испытывали вы его или нет. Помните, чуть раньше я признался, что страдаю диссоциативным расстройством идентичности и у меня девятнадцать личностей с разными именами? Конечно, не помните. Точнее, вы можете уверенно сказать, что я никогда ничего такого не говорил. А сказать вы это можете потому, что вызываете ту самую «эвристику»: на какой бы странице ни прозвучало такое признание, вас бы оно непременно поразило – и, естественно, вы бы ясно запомнили и мои фразы, и свою реакцию. «Эвристику отличий» мы можем использовать всегда, когда ожидаем, что в наших воспоминаниях найдется достаточная и подробная информация о впечатлении ^[186]. Однако в экспериментах, где задействованы близкие ассоциативные слова и где используется методика Диза – Рёдигера – Макдермотт, участники, как правило, не ожидают, что какой-либо материал запомнится им ярко, а потому ошибаются и «запоминают» слова, которых никогда не изучали. Но сочетание картинок и слов позволяет испытуемым ожидать большего от своих воспоминаний, – и в поиске они легко отбрасывают элементы, в которых нет отличительной графической информации, так же как вы легко отклонили мое утверждение о множественной личности.

«Эвристика отличий» может помочь пожилым людям избежать ложного узнавания, к чему они порой особенно склонны ^[187]. По сравнению с молодыми им труднее вызывать конкретные воспоминания, и они больше полагаются на ощущение знакомства, – сочетание, при котором риск неверно соотнести воспоминания с источником впечатлений очень велик. Тем не менее, если информация, представленная для заучивания, запоминается четко, пожилые люди могут использовать «эвристику отличий» так же эффективно, как и молодые, – и ложных воспоминаний у них тоже становится меньше.

Однако пожилые люди часто и не ждут, будто вспомнят точные подробности прошлых впечатлений; на самом деле они даже ожидают, что ничего не вспомнят, – ну, или почти ничего. И к сожалению, такой настрой может создать им немалые проблемы. Как отметил когнитивный психолог Ларри Джейкоби, мошенники точно знают, как использовать эту особенность стареющей памяти ^[188]. Кливлендское бюро по улучшению бизнеса предупреждает о мошенничестве словами «Где чек?». Мошенники звонят старикам, выспрашивают личные сведения, перезванивают на следующий день и определяют, забыл ли пожилой человек о разговоре, – а если так, значит, он мог забыть и о других событиях. И тогда мошенник идет на обман и говорит о том, чего никогда не было. Скажем: «Вы прислали нам чек на $ 1200, а нужно было только на $ 950. Можно сделать вот что: отправьте нам еще один чек на $ 950, и мы просто вернем вам первый». Или так: «По нашим данным, вы заплатили $ 2400, осталось только $ 600. Предлагаем вам прямо сегодня выписать чек и выйти из минуса». Не помня о разговоре и не ожидая его, многие старики смущенно отправляют чек, лишь бы не было проблем.

Этот печальный, дорогостоящий результат проистекает из неспособности вызвать «эвристику отличий»: я бы наверняка запомнил, на какую сумму отправил чек – на $ 1200 или на $ 2400. Многие старики обычно склонны забывать прошлое, и порой они даже и не надеются запомнить, как выписали чек, и не удивляются, когда им кажется, что они об этом забыли. Наши исследования, проведенные по методике Диза – Рёдигера – Макдермотт, и связанные с ней задания показывают: при наличии ясных и подробных воспоминаний пожилые люди могут эффективно использовать «эвристику отличий». Поколение беби-бума стареет, и, несомненно, все больше людей будет становиться жертвами мошенничества, зависящего от размытых воспоминаний и от того, что старики и не надеются на верную память. И чтобы хоть как-то спасти их от такого обмана, наверное, уместно попытаться изменить их отношение к собственным воспоминаниям – скажем, ввести рассказ об эвристике отличий и о том, как эффективно ее применять, в предназначенные для пожилых людей программы улучшения памяти.