Спасите игру! Ведь жизнь – это не просто функция - Кристоф Кварх Страница 36

Ещё не поздно. Их ещё много, этих островков настоящей жизни, на которых в нашем насквозь заорганизованном мире человек может встретить человека и улыбнуться ему, когда они оба охвачены волшебством бесцельной игры. И ведь мы видели, что даже в катастрофических условиях нашего времени люди снова и снова создают такие островки. Возможно, игра сродни Любви: вечно под угрозой разрушения, она остаётся непоколебимой; возрождается с каждым новым поколением в своей прежней чистоте. Бывает, её низводят до ужасного состояния — но она вновь пышно расцветает и очаровывает нас своим колдовством, и вот человек снова и снова пытается раскрыть её тайну. Поэты и мудрецы учат нас, что если мы хотим почтить Любовь, то должны ухаживать за нею, как за нежным растением, щедро давая ей всё необходимое для развития и защищая от грубых быстрорастущих сорняков, которые её так и норовят задавить. Чтобы любовь могла расцвести, нужна культура любви — и больше ничего. Так же обстоит дело и с игрой.

Рождаясь на свет, мы приносим с собою и способность к любви, и радость открытия, совершаемого в игре. Каждый ребёнок хочет ощущать связь с родителями, хочет, чтобы они принимали его таким, каков он есть, хочет быть любимым. И только если две эти базовые потребности удовлетворены, он пускается в путь. Тогда в ребёнке пробуждаются радость открытия и наслаждения созданием новых форм, он с головой уходит в игру — и начинает открывать мир: сам, спонтанно, из самого себя, играя. И с каждым новым открытием он немножко растёт над собой, учится новому, овладевает навыками и умениями, кладёт новый камень в основание своего, пока ещё небольшого и защищённого личного мира, ощущает, как всё лучше и лучше осваивается в этом мире, и как с каждым днём может выбираться всё дальше в прекрасный Большой Мир. Это путь постепенного становления человеческой самостоятельности, а значит, и свободы. На этом пути у каждого ребёнка складывается ощущение, что он может на что-то влиять, может что-то узнать и что-то создать. Он ощущает себя не объектом, с которым как-то поступают, но субъектом, который в состоянии хотя бы что-то сделать и чему-то научиться — а со временем сумеет и гораздо больше. И всё это происходит само собой, но только пока и поскольку у ребёнка есть прочная и надёжная связь с его близкими взрослыми, если он чувствует их защиту, заботу и любовь.

В будущем такие дети будут чувствовать себя удовлетворёнными, довольными своей жизнью; весь мир будет для них огромной игровой площадкой, и они никогда не откажутся от свободной и беззаботной игры. Если только им не придётся пережить и осознать, что для мамы, папы или другого близкого взрослого они служат объектом: объектом ожиданий, оценок, измерений, сравнений или других «образовательных мероприятий». Тогда ребёнок уже не сможет чувствовать, что его любят и принимают как личность во всём её своеобразии. И это приведёт его мозг, его нейронные сети, до сей поры так гармонично развивавшиеся, все формировавшиеся во взаимодействии нейронные паттерны в состояние полнейшего диссонанса. Насколько до сих пор всё складывалось гармонично, насколько все части соответствовали друг другу и целому — настолько теперь всё придёт в состояние дисгармонии и хаоса. Перед ребёнком встанет проблема, которую он сам разрешить будет не в состоянии, но с которой придётся справляться, чтобы отступила порождённая этим состоянием боль. Ни один ребёнок не сможет в таких условиях и дальше познавать мир играя.

Каждый ребёнок нуждается в живой, лицом к лицу, встрече с Другим, с важным для него человеком. Форму отношений, наиболее благоприятную для такой встречи, мы называем «любовью», и она теснейшим образом связана с тем, что мы назвали радостью игры: ведь те острова жизни и свободы, которые мы, играя, продолжаем открывать уже взрослыми, нередко встают на нашем горизонте как острова любви.