Практическая мудрость - Кеннет Шарп Страница 33

Книгу Практическая мудрость - Кеннет Шарп читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!

Практическая мудрость - Кеннет Шарп читать онлайн бесплатно

Практическая мудрость - Кеннет Шарп - читать книгу онлайн бесплатно, автор Кеннет Шарп

Больше десяти лет оппозиция пыталась лбом пробить стену, но к 2003 году Конгресс, приняв поправку к Закону, окончательно расправился с судейским усмотрением. Аргументация Министерства юстиции США и его консервативных сторонников в Конгрессе заключалась в том, что многие судьи просто перестали обращать внимание на Директивы [79]. Принятая поправка подавалась как необходимость противостоять попыткам судей все больше отклоняться от соблюдения установленной системы определения наказаний.

Это новое наступление на здравый смысл и мудрость, как мы увидим, обернулось для сторонников Директив пирровой победой, поскольку в итоге привело к изменению позиции Верховного суда.

Опасность жестких принципов

Проблема, с которой сталкиваются судьи, не в избыточности правил как таковых. Правовая система состоит из правил, и задача судьи – помочь интерпретировать эти правила в конкретных ситуациях. Но судья не в состоянии решить эту задачу должным образом, если его обязывают выбрать только одну из нескольких целей наказания – например, возмездие – и отказаться от уравновешивания ее с другими важными целями, такими как исправление и сдерживание. Фактически, жесткие правила вынесения приговора запрещают судье интерпретировать обстоятельства, чтобы сделать наказание соразмерным конкретному преступлению и конкретному человеку. Иными словами, судьи лишены возможности судить.

Но не только жесткие правила, подобные законам об обязательном наказании, препятствуют проявлению мудрости. Иногда полезные и разумные принципы в сочетании с лучшими намерениями могут иметь тот же эффект.

Принципы являются ценными ориентирами, и мы бы многое потеряли без них. Мы восхищаемся принципиальными людьми. Мы хотим, чтобы наши политики руководствовались принципами, а не собственными интересами. Помогали бы тем, кто оказался в тяжелом положении. Защищали бы права человека, страну и свободу слова. Все кодексы профессиональной этики строятся на здравых, гуманных принципах, которыми следует руководствоваться врачам, юристам и архитекторам. Например, уважение к мнению клиента и пациента. Милосердие. Лояльность. Доверие.

Однако, подобно правилам, самые прекрасные принципы, не подкрепленные трезвыми суждениями, могут завести в тупик и даже подвергнуть опасности. Они способны сделать нас глухими к нюансам контекста. Один принцип может скрывать от нас другие, не менее важные, с которыми его необходимо соизмерить. В политике результаты такого дисбаланса иногда оказываются катастрофическими. В повседневной медицинской практике – приводят к врачебным ошибкам.

Политика и принципы

Майкл Игнатьев [80]стал лидером Либеральной партии Канады в 2009 году. А шестью годами раньше, накануне вторжения в Ирак, он был профессором политологии в Гарвардском университете, влиятельным либеральным комментатором и уважаемым правозащитником.

В январе 2003 года он опубликовал в New York Times Magazine статью [81], в которой решительно поддержал военную интервенцию в Ираке. Причина была весьма принципиальной: репрессии Саддама Хусейна в отношении иракского народа. Игнатьев не подвергал сомнению официальное оправдание войны – обвинение Саддама Хусейна в том, что у него есть или скоро будет оружие массового поражения. Но главным аргументом в пользу вмешательства для Игнатьева была защита прав человека. Он располагал достоверными фактами о тирании Хусейна; он знал о последствиях репрессий не понаслышке, потому что побывал в Северном Ираке в 1992 году. «Я видел, что Саддам Хусейн делал с курдами, – говорил Игнатьев. – С того момента я был убежден, что он должен уйти». У Соединенных Штатов, настаивал Игнатьев, есть право и обязанность вмешаться, чтобы защитить права человека и демократию. «Многие народы, – писал он, – обязаны своей свободой американской военной мощи». Японцы и немцы, боснийцы и косовары, афганцы, курды… Устранить Саддама Хусейна – долг империи, считал Игнатьев.

Четыре года спустя, в августе 2007-го [82], он написал для New York Times еще одну статью, в которой признал: в Ираке все идет не так, как хотелось бы, и для того, чтобы понять, что делать дальше, «нужно в первую очередь признать, что все действия, предпринятые до сих пор, успеха не имели». Развитие событий в Ираке, а также собственный опыт и размышления изменили представления Игнатьева о том, как следует решать проблемы, подобные иракской.

Вы уже понимаете, о чем речь в этой истории. Об опасности «правильных принципов». Было и еще кое-что, что повлияло на Игнатьева: он больше не пребывал в абстрактном мире академической среды.

Он оставил преподавание и политическую аналитику, вернулся в свою родную Канаду, в 2006 году был избран членом парламента и предпринял решительную, но неудачную попытку стать премьер-министром. «Политики, – писал он в 2007 году, – не могут замыкаться, как в коконе, в мире собственных представлений. Они не должны путать реально существующий мир с тем миром, который хотели бы видеть. Они должны видеть Ирак – как и любую другую страну – такой, какая она есть». Чтобы лучше понимать реальность, говорил он, надо ежедневно сталкиваться с миром лицом к лицу и учиться – главным образом на собственных ошибках.

Когда Игнатьев в 2003 году из гуманитарных соображений поддержал войну в Ираке, он обладал большим опытом в области защиты прав человека, был прекрасным преподавателем и профессиональным политическим комментатором. Но его представления об Ираке были в основном ограничены посещением северных курдских областей, и он не понимал положения дел в других регионах. Он не был специалистом по Ираку или Ближнему Востоку. Он был знаком с принципами, но не с конкретным контекстом. Он жил, как и многие университетские ученые мужи, в мире абстракций и теорий, далеких от практической мудрости. «Как бывший обитатель Гарварда, я должен был понять, что чувство реальности не всегда процветает в элитных учебных заведениях, – говорит Игнатьев. – В политике судить разумно всегда тяжело, потому что такое суждение требует баланса между политическим курсом и конкретными действиями, который выливается в несовершенные компромиссы и всегда оставляет кого-то недовольным. Часто – тебя самого». Теперь Игнатьев утверждает, что понимание различий между хорошим и плохим компромиссом важнее, чем защита принципиальной позиции любой ценой. В Ираке это означало бы найти баланс между необходимостью прекратить нарушения прав человека и предотвращением гуманитарной катастрофы, разрушением стабильности в регионе, которые принесло вторжение США.

Игнатьев не отказывается от высоких моральных принципов, заставивших его в 2003 году выступить в поддержку войны. «Принципы должны быть твердыми, – говорит он, – но догматические идеи – враги разумного суждения». Поэтому теперь его куда больше привлекают мудрые государственные деятели – те, кто, по выражению британского философа Исайи Берлина, обладает «пониманием, а не знанием», и кому глубинное проникновение в суть вещей дает возможность разобраться в том, что можно и чего нельзя делать в тех или иных обстоятельствах. Игнатьев убежден: «Такая мудрость куда лучше, чем идеологизированное мышление, которое, по словам Канта, извращает саму суть гуманности ради соответствия неким абстрактным представлениям. Политики, обладающие здравомыслием, скорее изменят политику, чтобы она соответствовала сути человека».

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы

Comments

    Ничего не найдено.