Психология помощи. Альтруизм, эгоизм, эмпатия - Евгений Ильин Страница 32

Милосердие, сочувствие, сострадание — чаще всего этот перечень можно услышать в приложении к той или иной особе женского пола, которую только что святой не называют. Так ли это в действительности? Ученые из Лондонского университетского колледжа продемонстрировали, что информация о переживании боли ближним вызывает в мозгу у человека возбуждение болевых центров, т. е. буквально — сочувствие или сострадание. Как выяснилось, сочувствие вызывают честные люди. К нечестным сочувственно относятся только женщины, у мужчин же при виде страданий мошенника возбуждаются нейроны в центрах удовольствия.

По материалам Интернета (Неймарк Е. Женщины добрее мужчин)

Совершая добрый поступок, человек, так или иначе, наносит себе ущерб, расплачиваясь временем, деньгами, силами или личным пространством. Но масштабы ущерба бывают разными и в нормальном варианте не должны превышать ценности поступка. Иначе проявляемая доброта обернется против самого жертвователя. Человек, настроенный только на отдачу материальных благ, рано или поздно придет к состоянию, когда ему уже нечего отдавать, и будет страдать вдвойне: во-первых, от нищеты, а во-вторых, от невозможности продолжения наслаждения своей добротой.

Нужно помнить и народную мудрость, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным для того, кто его сделал. Человека самолюбивого может ущемлять, что он оказался менее значителен, чем его благодетель, по ситуации зависим от него. И не в силах отплатить равной мерой добра, он может стремиться (даже подсознательно) освободиться от психологической зависимости и доказать свою значительность, отплатив за добро злом. Поэтому проявлять доброту надо с оглядкой. Ведь доброго человека всегда используют менее нравственные окружающие, которых не так мало.

Есть и другая сторона вопроса о доброте. Очевидно, что всех не пережалеешь. Всегда найдется тот, кто беднее и несчастнее тебя. Поэтому встает вопрос о мере доброты. Как пишет М. Веллер ^[20], «от того, что в эти самые минуты в Африке неизвестный тебе человек умирает от голода, ты от обеда не отказываешься. Всех не накормишь, а самому кушать надо. Но если голодающий рядом, а больше кругом никого, то свой обед ты ему, безусловно, отдашь: ему нужнее. Ты и так обойдешься, ничего страшного… Добрый к нужде всякого встречного-поперечного, коли она серьезна, готов подойти с меркой: “кому это нужнее — ему или мне?”».

«Истинно добрый человек, — продолжает М. Веллер, — способен уступить другому очередь на бесплатную квартиру, лучшее рабочее место, вообще что-то нужное и важное, что существует только в одном экземпляре на них двоих — если сочтет, что другой имеет на это больше прав или более нуждается. Он честно взвешивает нужду другого и собственную на одних весах — и честно делает выбор в пользу справедливости. <…> А “условный идеал” доброты — это вообще отдавать все по первой просьбе и без просьб. Вот Святой Мартин отрезал прокаженному нищему половину своего плаща — а ведь мог бы отдать весь. Был бы, вероятно, еще святее. Но даже отцы церкви сочли, что половины плаща достаточно. <…> Любая доброта имеет свои границы. Легко быть добрым, если чужая нужда никак не ущемляет твою собственную. Ты богат, а явно нуждающийся человек робко просит у тебя десять рублей. И ты даешь — не чтоб он от тебя отцепился, а из искреннего сочувствия. Недельную зарплату ты уже незнакомому человеку просто так не дашь, самому надо сводить концы с концами. Эта мелкая бытовая доброта твоих интересов, в общем, никак не ущемляет — даже наоборот, наряду с вежливостью и приличными манерами облегчает общение с окружающими, подобно смазке детали в механизме. Они довольны, ты собой доволен, жить лучше и легче. Здесь не приходится делать выбор “или — или” между своим интересом и чужим».

…