Любовь - Рихард Давид Прехт Страница 28

Феминизм имеет долгую историю, и, естественно, это направление не дожидалось появления книги Вейнингера. Тем не менее этот австриец совершенно парадоксальным образом вдохновил теоретиков феминизма. История феминизма начинается самое позднее — с Великой Французской революции, провозгласившей свободу и равенство для всех людей. Все люди — это значит, включая и женщин, невзирая на то, что многие просветители и революционеры смотрели на этот вопрос иначе. Надежды на эмансипацию женщин в патриархальном обществе XIX века оживились в ходе промышленной революции. Среди сторонниц равных прав для женщин было немало социалисток. Карл Маркс пообещал, что, когда с развитием техники наступит равенство рабочих и господ, то выиграют от этого и женщины. При этом речь не шла об уравнении психологических ролей. Женщины — это женщины, а мужчины — это мужчины. Так и должно остаться навек, но уничтожению подлежало угнетение одного пола другим.

После выхода в свет книги ненависти Отто Вейнингера всеобщей темой стали рассуждения о том, что уже само приписывание людям чисто мужских или чисто женских черт вырыло пропасть между обоими полами. «Мы не рождаемся женщинами, нас к этому принуждают», — писала в 1949 году француженка Симонаде Бовуар — философ и поборница равноправия женщин — в своей книге «Другой пол». Влияние этой книги было невероятным. Роль де Бовуар в феминизме можно смело сравнить с ролью Дарвина в теории эволюции. Из беспорядочного нагромождения критики и разных идей родилась устаревшая уже на момент своего появления теория. Сомнительно, чтобы де Бовуар читала книгу Вейнингера — французский перевод вышел только в 1975 году. Но в сочинении француженки встречаются фразы, которые вполне могли принадлежать и скандально известному австрийцу. Для Вейнингера «фаллос — это вещь, которая делает женщину абсолютно несвободной». Под этой фразой без колебания подпишется любая феминистка. Правда, едва ли бы она подписалась под следующим предложением: «Женщина несвободна: она всегда подавлена своей потребностью в изнасиловании мужчиной своей личности во многих ее ипостасях» (41).

После Вейнингера и тем более после де Бовуар в мир явилось разделение биологической роли (секс) и социальной роли (гендер). Говоря словами Джона Мани: «Понятием половой роли (гендерной роли) пользуются для того, чтобы описать все те вещи, которые человек высказывает или делает с тем, чтобы указать на себя как на существо, имеющее статус мужчины или мальчика, либо женщины или девочки» (42). Но как далеко можно зайти с таким разделением биологии и статуса? Как сочетаются и в какой степени зависят друг от друга эти две половые роли?

Является ли человек свободным в выборе своего полового образа, в выборе мужской или женской роли, или с самого начала эта роль предопределена биологически? Эволюционные психологи и многие (если не все) феминистки стоят в этом вопросе на непримиримо противоположных позициях. Для первых почти все предопределено, для вторых не предопределено почти ничего.

Консерваторы убеждены: мальчики любят играть с техническими игрушками и конструкторами, а девочки предпочитают кукол и социальные игры. Мальчики — хулиганы, девочки — более нежные создания. В тестах Барон-Коэна девочки обращают внимание в первую очередь на лица, а мальчики — на обстановку. В социальных профессиях занято множество женщин, зато в технических специальностях преобладают мужчины — во всяком случае, в западных странах. Различия в одежде не так сильны, как 50 лет назад, но тем не менее редко можно встретить женщину, носящую галстук, так же, как и нарумяненного мужчину.

Если выбор профессии и моду можно легко списать на счет социального влияния, то труднее сделать то же с результатами наблюдений за детскими играми и с результатами психологических тестов. Почему становится все больше мальчиков, которые в ролевых компьютерных играх выбирают роль девочки? Почему девочки чаще и охотнее пользуются мобильными телефонами?

Весьма спорное решение проблемы тех феминисток, которые отрицают биологически предопределенную половую роль, предлагает американка Джудит Батлер в своей культовой феминистской книге «Неудобство пола». Батлер ставит под сомнение не только значимость биологического пола, но и сами понятия мужского и женского. Мужественность и женственность «в себе» вообще не существуют, но являются «конструктами» и «интерпретациями». Возможно, что мальчики действительно больше интересуются техникой, но это не делает более мужественными ни технику, ни мальчиков. В обществе нас всюду подстерегают штампы и скоропалительное развешивание ярлыков. Попытка в каждом случае выявить признаки двуполости есть бессмыслица, рожденная в фантазиях гетеросексуальных мужчин. В вопросе о том, является ли та или иная вещь «мужской» или «женской», не может быть никакой нейтральности. Оба представления выступают, правда, исключительно в виде идей и толкований. Биологический пол, который мы понимаем как мужчину и женщину, является, по мнению Батлер, всего лишь языковым и культурным «изобретением».

Идея о том, что все свойства, которые я приписываю другому, суть не что иное, как интерпретации, принадлежит французскому философу Мишелю Фуко; идея о том, что не существует «пола в себе» — французскому психоаналитику Жаку Лакану. Джудит Батлер объединяет воззрения того и другого в одной формуле: «Пол — это не то, что человек имеет, а то, что он делает». Другими словами: человек воспринимает себя неопределенно; смысл этой неопределенности толкованиями придают другие. Мужчина и женщина в повседневной жизни постоянно представляют себя, чем непрерывно устанавливают то, кем и чем они являются.

Гендерные исследования и феминизм — естественные враги эволюционной психологии. Конечно, ведь согласно теории эгоистичного гена, задача пола состоит исключительно в размножении. Все, что мы обнаруживаем в мужском и женском поведении, должно служить сексуальности и воспитанию потомства, ибо все остальное лишено какого бы то ни было биологического смысла. Следовательно, пол и социальное поведение должны строго разграничиваться. Достаточно и того, что у эволюционной психологии масса проблем с бездетными парами, гомосексуалистами, трансвеститами, транссексуалами, мужчинами, любящими женщин в менопаузе, молодыми мужчинами, подвергающимися добровольной стерилизации, и так далее. Почему люди ведут себя вопреки биологической норме? Биологическое объяснение социальной половой роли зиждется на весьма шатком основании. Несмотря на то, что, судя по всему, не права ни та, ни другая сторона, эволюционные психологи и феминистки, должно быть, считают так: «Может существовать только одно из двух!» Соответственно, и та, и другая стороны укрепляют свои позиции. Либо все «предопределено», либо «все происходит от воспитания».

Разница между Джудит Батлер, с одной стороны, и Саймоном Барон-Коэном и Дэвидом Бассом — с другой, настолько велика, что если их всех посадить за один стол, они просто не поймут друг друга, ибо будут изъясняться на разных языках. Если заговорит эволюционный психолог, то он поведет речь о гормонах, мозговых модулях и статистических доказательствах. Для Джудит Батлер эти мозговые модули всего лишь «конструкты», а статистика половых ролей — «игра словами». Она спросила бы Барон-Коэна и Басса, что, собственно, они имеют в виду, говоря о «мужском» и «женском». В ответ эволюционные психологи просто посмеются и недоуменно покачают головами: «О чем тут еще можно спрашивать?»