Женщина может все. Байки психологинь - Ольга Маховская Страница 28

Всю ночь три молодых тела не находили себе покоя, ворочаясь в койках. По очереди шатались то в туалет, то на кухню, хотелось что-то договорить, схватиться за руки и не расставаться, плакать от отчаяния и кричать в предчувствии верного решения.

А утром измотанная Вера, отпросившись с работы, примчалась ко мне за советом и рассказала то, что я, как смогла, уже изложила вам, дорогие мои.

Собственно, при отсутствии жениха единственный способ решить проблему беременности Нади – искусственное оплодотворение. Практика анонимного осеменения тогда только развивалась и, видимо, стоила немалых денег, но все-таки это было реальное и посильное для молодых спасение. Я высказала предположение, что само по себе начало сексуальной жизни тоже меняет гормональный фон, и, возможно, даже и не нужно будет педалировать беременность, если девушка психологически на это не настроена.

– Знаете, Вера, паника, которую вызвала болезнь Нади, мне понятна. Она вам родной человек. Но сейчас, как никогда, вам нужна холодная голова. Если я правильно понимаю, решения в семье принимаете вы. Гоша всегда на вашей стороне. А Надя с удовольствием принимает от вас заботу и внимание. Тут есть одна опасность: то, что сестра, родив ребенка, повесит и его на вас.

– Боже, – всплеснула руками Вера, – о чем вы говорите, если бы в этом только беда и состояла. Своих детей у нас пока нет. Вырастим!

Вера неожиданно достала пачку фотографий и стала мне показывать черно-белые снимки. Она сама, Гоша. Какие-то люди. А вот и Надя.

С фотографий на меня смотрели две совсем разные, я бы сказала, противоположные девушки. Надя оказалась хрупкой, действительно, болезненного вида и вызывающей жалость брюнеткой. Некрасивой, угловатой, с недобрым взглядом. Смотрит с укоризной. Так смотрят с надгробий: «Что же вы меня не спасли?»

– Надя – очень скромная. Конечно, со временем, мы ее выдадим замуж, но прямо сейчас у нее никого нет. А в койку с кем попало она не пойдет. Не так нас воспитывали.

– Ну, так с кем попало я и не предлагаю. Можно поехать в Москву в Центр искусственного оплодотворения.

– Но это же стоит денег, – возразила практичная Вера. – Мы готовы ее кормить-поить, но бросать все и ехать в Москву... Сама она не поедет. Нужно еще уговаривать...

– Вера, простите: то вы говорите, что готовы саму жизнь отдать ради своей сестры, то утверждаете, что нет никаких средств решить проблему!

– Меня даже не деньги волнуют. Ну поедет она в Москву. Привезет какого-нибудь китайца или негра, и вся жизнь испорчена. Или алкоголика какого-то подсунут.

Я засмеялась:

– Доноров отбирают. Как правило, это здоровые, крепкие мужики с хорошей наследственностью. Никакого кота в мешке.

– А нельзя ли здесь найти такого?

– Можно найти и здесь, наверное, но саму процедуру проводят в Москве.

– Ну что это за процедура? Переспать с мужиком? – развела руками Вера.

– Вы же говорили, что никакого парня у Нади нет?

– Ну так познакомим. В медицинских целях. Объясним ситуацию. Неужели не войдет в положение?

– Со знакомым может не получиться.

– Почему? Есть опытные женатые мужики, которые за небольшие деньги «проведут процедуру».

– Представьте, если они друг другу понравятся? Живут в одном городе, потянутся друг к другу. Он будет знать, что у Нади растет его ребенок. Начнет предъявлять претензии. Неизвестно, получится ли новая семья, а та, которая уже есть, разрушится. Нельзя бросать в жертву столько жизней ради одной.

– А если неженатого? Пусть потом живут вместе.

– Идеальный и маловероятный случай. Я не знаю любовных историй, которые бы начинались с насильственного секса. Насильно мил не будешь.

– Но зато мы будем знать, кто отец.

– Иногда этого лучше не знать. Зачем знать? Никаких претензий, согласно уговору, вы к нему все равно не сможете предъявить. В Москве заключается специальный договор, уводящий мужчин-доноров из-под отцовской ответственности.

– Хорошо устроились.

– Как видите, это кому-то нужно.

– Послушайте, это все так путано и непонятно с этой Москвой.

– Подумайте. Посоветуйтесь с мужем, подготовьте Надю. Вы только вчера узнали эту страшную правду. Надо бы, чтобы чувства и головы поостыли.

На лице Веры отразились противоречивые и сильные эмоции. Она подумала о чем-то своем, перпендикулярном. Но тогда мне и в голову не могло придти, что именно она решила провернуть как одержимая.

Тот, кто приходит к психологу впервые, как правило, еще не избавился от недоверия и воспринимает специалиста как хироманта или бабку-гадалку. Приходят от отчаяния, из любопытства, но чаще всего – обкатать свои собственные умные мысли. Кто же в России не психолог? Наш человек выслушает, но сделает по-своему. И, скорее всего, непременно вернется назад, порядком наломав дров после первой триумфальной победы своего проницательного ума над скромными потугами умника-психолога.