Непобедимый разум. Наука о том, как противостоять трудностям и невзгодам - Алекс Ликерман Страница 27

Может, и не все, но многие. Не все пессимисты одинаковы. Исследования показывают, что депрессивные пессимисты верят, будто им не хватает способностей, а следовательно, их усилия неважны. Защищающиеся пессимисты не только беспокоятся о негативных последствиях, но и используют свое беспокойство как мотивацию. Защитный пессимизм (признание возможности неудачи, не мешающее прилагать усилия) – самый адаптивный из всех стилей объяснения происходящего. В рамках одного исследования женщин-баскетболисток результаты участниц, отнесенных к защищающимся пессимистам, оказались выше, чем даже у оптимистов {106}.

Чем же объясняется такой противоречивый результат? Во-первых, слепой и избыточный оптимизм может приводить к чрезмерному доверию, а следовательно, и безрассудности. Это подтвердили результаты описанного выше исследования: оптимисты чаще ошибались, чем пессимисты. Во-вторых, слепой оптимизм приводит к снижению усилий – мы просто перестаем работать упорно. И наконец, он заставляет игнорировать истинные причины плохих результатов (например слабую физическую форму) и не позволяет улучшать показатели в том же темпе, что и у защищающихся и пессимистичных соперников {107}.

С учетом всех этих потенциальных ловушек мы могли бы разработать более конструктивный подход и развить то, что психологи называют гибкостью объяснений: готовность переформулировать причины негативных событий, избегая чрезмерного оптимизма, когда оснований для него нет {108}. Как же сформировать такую гибкость – реалистичный оптимизм – и сохранять баланс в оценке причин негативных жизненных событий, не утрачивая ощущения силы и контроля над ними?

Если мы склонны к слепому оптимизму, то слишком часто искажаем картину. Нужно научиться признавать ситуации, когда причины негативных событий нам неподконтрольны (при этом помня о принятии, о ценности которого мы поговорим в главе 7). Если же нам близок депрессивный пессимизм, то нужно искоренить склонность к поражению. И это возможно. В исследовании, призванном оценить успешность самоуправляемого обучения оптимизму, Дэвид Фреско с коллегами попросили участников определить самые хорошие и самые плохие события за последние тридцать дней и сформулировать причины произошедшего. Затем половине участников предложили дать другие объяснения (чтобы максимально упростить обучение, исследователи отметили, что не обязательно давать оптимистичное объяснение. Они предположили, что в результате размышлений оптимизм возникнет как естественное следствие). Как ни странно, поначалу участники предложили скорректированные объяснения, которые оказались еще более пессимистичными, чем изначальные. Однако к концу исследования, видимо, вследствие повторений, и изначальные, и скорректированные объяснения стали менее пессимистичными, чем у контрольной группы {109}.

Но действительно ли изменение стиля объяснений влияет на исход? Иногда на этот вопрос можно ответить утвердительно. В одном исследовании было выявлено, что обучение баскетболистов тому, чтобы объяснять положительные результаты (например удачный свободный бросок) своими способностями, а отрицательные – недостатком усилий, позволило значительно улучшить результативность их игры {110}. Другое исследование показало, что тренировка оптимизма повышает уровень стойкости у новичков-гольфистов, стремящихся улучшить навыки {111}. Объяснение причин наших проблем (например неспособности загнать мячик в лунку в гольфе) почти всегда играет важную роль в определении ответной реакции на них. Иными словами, истории о причинах неприятностей, которые мы рассказываем себе, объективно влияют на дальнейшие события.