Семь смертных грехов, или Психология порока для верующих и неверующих - Юрий Щербатых Страница 26
Семь смертных грехов, или Психология порока для верующих и неверующих - Юрий Щербатых читать онлайн бесплатно
Итак, Алексей Толстой был чутким, внимательным человеком, уважающий людей, к которым ехал на встречу и которые с нетерпением ожидали его. Они сели в машину и поехали.
«Он сидел рядом с шофером, в очках, с трубкой, в берете – вспоминает Андроников. – Сосредоточенный, серьезный, пожалуй, чуть-чуть суровый: на вопросы отвечал коротко, на разговоры и смех не обращал никакого внимания.
Но вот мы проехали Загорск, пошли места новые, незнакомые, – и Толстой словно преобразился. Поминутно выходил из машины и с огромной любознательностью, с каким-то детским удивлением, с мудрым вниманием, мигая, неторопливо и сосредоточенно рассматривал (именно рассматривал) расстилавшуюся по обе стороны дороги переяславскую землю. Каждую избу с коньком, колхозный клуб, новое здание почты, старую колокольню, кривую березу на обочине, сверкающие после дождя лужи и безбрежную даль озера. То восхищенно хохотнет, то замечтается или пожмет в удивлении плечами.
– Перестаньте трещать, – говорил он, сердито оборачиваясь к нам. – Поглядите, какая красота удивительная… Непонятно, почему мы сюда не ездим никогда? Я лично переезжаю сюда, покупаю два сруба простых и можете ездить ко мне в гости.
А. Н. Толстой
– Ты на спектакль опоздаешь.
– Я лично не опоздаю, потому что не собираюсь отсюда уезжать. Тем не менее через минуту мы едем.
– Стой! Секунду! – Алексей Николаевич распахивает дверцу машины и распрямляется, большой, крупный, дородный. – Красивее этого места я в жизни ничего не видел, можете ехать без меня.
Проезжаем древний город Ростов – он рассказывает о Петре, издавшем указ перелить на пушки колокола.
Дорога Москва—Ярославль оказалась неважной – колдобины на каждом шагу. Стало ясно, что к началу спектакля мы уже опоздали. Ну, не такая беда, будем смотреть со второго акта. Но вот уже должен скоро начаться третий, а до Ярославля еще больше часа езды. Очевидно, Толстому придется выйти на сцену и самому объяснить публике причину задержки.
И вдруг крики:
– Стой, стой! Вы Толстого не обогнали дорогой? Алексей Николаевич даже опешил:
– Какого Толстого? Это я Толстой! Кто вы такие?
– Алексей Николаевич, милый, скорее, ура! Заждались! Спектакль не начинаем. Ждем вас. Какое событие для Ярославля – спектакль и ваш приезд! Публика в театре с восьми. Мы предупредили, что начнем с опозданием.
…Он прошел через вестибюль и партер, поднялся на авансцену. Произнес несколько приветственных слов. Шумные аплодисменты. Толстой сел в партер, пошел занавес.
Спектакль начался в половине одиннадцатого вечера, заставив прождать зрителей два с половиной часа.
Часто жертвуют величайшими радостями жизни, чтобы гордиться тем, что они принесли в жертву.
Клод Гельвеций
Естественно-научный подход
Люди – существа общественные. Когда примерно десять миллионов лет назад их предки, привыкшие к относительно безопасной жизни на деревьях, в результате глобального изменения климата вдруг оказались на равнине, у них остался лишь один шанс устоять против свирепых африканских хищников – сплотиться вместе. Только коллективно они могли дать отпор льву или леопарду, только сообща – загнать антилопу. Когда в результате мутации один из австралопитеков обрел сознание и создал первые каменные орудия труда и охоты, он передал секрет изготовления каменного рубила соплеменникам, и люди стали еще могущественней, окончательно выделившись из животного мира. Так на Земле появились первые люди – представители ныне исчезнувшего вида Homo habilis – «Человека умелого». Нам трудно судить, обладали ли первые люди чувством гордости, но все же можно предположить, что человек, изготовивший особо удачное орудие охоты и добывший дичь для своих соплеменников, наверное, испытывал чувство удовлетворения, близкое к гордости. Однако о гордыне, как индивидуальном качестве, речь тогда еще не шла, ибо человек был частью племени и гордился и горевал вместе с ним.
В течение почти миллиона лет существование человеческого рода на Земле было проблематичным. Хищники, голод, болезни легко могли уничтожить маленькую искорку разума, возникшую на планете. Тем не менее люди выжили и стали понемногу распространяться за пределы африканского континента, и их разум крепчал и становился все изощренней. Со временем возникали новые виды людей – питекантропы, а потом – синантропы, которые научились поддерживать в своих пещерах огонь, что явилось еще одним аргументом в пользу коллективного существования. Разводить костры тогда еще не умели, огонь приносили из лесных пожаров, которые иногда возникали в лесу после ударов молний. Огонь согревал, он отпугивал хищников, на нем можно было готовить пищу. Кто-то уходил на охоту, кто-то собирал съедобные коренья, а кто-то приносил издалека ветки и подбрасывал в негаснущий десятилетия костер. Какая тут, к черту, гордость – поставили дежурить у костра – кидай ветки и смотри, чтобы огонь не погас. Погаснет – всему племени хана! А тебя съедят в качестве назидания другим.
Потом в эпоху неандертальцев настало Великое Оледенение планеты, и жить стало еще сложнее. Бой шел за каждый кусок мяса, за каждую свободную пещеру. В те далекие времена жизнь была чрезвычайно трудной, и рецепт выживания племени был один – всеобщее сплочение и отказ от индивидуализма и эгоизма. Если у кого-то из первобытных людей возникало желание жить и действовать одному и он уходил из племени – то тем самым обрекал себя на смерть. Гордыня в те времена была не просто смертным грехом – она была смертельно опасным грехом для человека, поэтому на нее практически никто не отваживался.
Однако со временем ситуация начала меняться. От охоты человек перешел к скотоводству, а затем – к земледелию. Он стал производить больше продуктов и товаров, чем мог потребить сам и начал накапливать богатство. При этом некоторые люди стали выделяться среди соплеменников – силой, умом, хитростью. Они почувствовали в себе эту силу, и так стала зарождаться гордость, впоследствии превратившаяся в гордыню. О том, как власть большинства постепенно перешла к власти избранных, очень хорошо рассказал Фридрих Энгельс в работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства». В ней Энгельс писал:
«Власть этой первобытной общины должна быть сломлена – и она была сломлена. Но она была сломлена под такими влияниями, которые прямо представляются нам упадком, грехопадением по сравнению с высоким нравственным уровнем старого родового общества. Самые низменные побуждения – вульгарная жадность, грубая страсть к наслаждениям, грязная скаредность, корыстное стремление к грабежу общего достояния – являются восприемниками нового, цивилизованного, классового общества. Самые гнусные средства – воровство, насилие, коварство, измена – подтачивают старое бесклассовое родовое общество и приводят его к гибели».
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments