Безумие! Не тех лечим. Занимательная книга о психотерапии - Манфред Лютц Страница 25

Так больной Альцгеймером учит всех нас, нормальных, самому важному в жизни. В то время, как нормальные, затравленные напряженным деловым календарем проносятся по неповторимой жизни, забывая о сегодняшнем дне, поскольку они живут иллюзией, будто жизнь складывается только из отработанного прошлого и будущего, которое еще надо отработать, пациенты со слабоумием, забывшие прошлое и не планирующие будущего, напоминают нам о том, что жизнь происходит исключительно в данный момент. Есть люди, которые свыклись со своей деменцией и вполне удовлетворительно проживают свою жизнь. Естественно, не без помощи родственников и профессиональных служб. Снова и снова больной деменцией попадает в трудные ситуации. Но и у нормальных людей тоже иногда случаются проблемы. Для нормальных людей ужас слабоумия в основном заключается в том, что, по их мнению, хорошая человеческая жизнь подразумевает, что все и всегда надо держать под контролем. Такая жизненная установка не мудра, ведь даже для неслабоумных это – утопия. Мы неизбежно всегда от кого-то или от чего-то зависим. Разговоры с людьми, больными слабоумием, иногда бесцельны, то есть, они не дают запланированного результата. Однако, всегда ли в жизни все должно иметь ожидаемый результат? Древние греки считали, что досуг – это лучшее времяпровождение в жизни, они проводили его бесцельно, но как раз вследствие этого максимально рационально. Нормальные люди, испытывающие постоянный стресс, люди, для которых время – деньги, едва ли в состоянии вести рациональные переговоры, не преследующие каких-либо краткосрочных целей. А ведь текущий момент бесценен, так как неповторим и безвозвратен. Больные деменцией напоминают об этом нам, нормальным.

Больные деменцией, если их не раздражает какая-то сложная проблема, могут быть гораздо приятней, чем нормальные люди. Они не хотят кого-либо одурачить, никогда не лгут, и даже, если они говорят неправду, то говорят ее без злого умысла. Они не злопамятны. Они не чувствуют необходимости как-то себя выделить, так как для них ценным является само человеческое присутствие. Это не значит, что слабоумие – счастливый случай, выпавший на чью-то долю: ни один родственник, который с трудом переносит тяготы, проистекающие от этой болезни, не согласится с этим утверждением. Но слабоумие – это не конец. Более того, в моменты просветления это ярко проявляющаяся жизнь человеческой души.

Начало развития деменции весьма печально для всех участников процесса. Когда начинается ослабление памяти, (причем первой страдает кратковременная память), больные часто попадают в неловкую ситуацию. Например, они переставляют предметы и обвиняют других в том, что те их украли. Когда пациенты не могут найти предметы домашнего обихода, то мучительно страдают вначале от потери самостоятельности. На эту начальную стадию болезни пациенты часто реагируют депрессией. Родственники также с большим трудом привыкают к этой абсолютно новой ситуации.

Однако, многие пациенты скоро вырабатывают большую ловкость, чтобы умело избегать неприятных ситуаций. Я хорошо помню, как нам, ассистентам во время обучения в психиатрической университетской клинике, позволили опросить пациента лет пятидесяти. Мы, шестеро любознательных студентов, обследовали мужчину по всем правилам медицинского искусства. Пациент был любезен, он охотно сообщил, что работает инженером, указал, где учился, рассказал о своем хобби и начал, наконец, говорить о своем браке, в котором имелись определенные проблемы. За это мы и зацепились, ведь мы занимались психиатрией и думали, что психиатрия должна интересоваться, прежде всего, проблемами. Из его рассказа выходило, что в семье доминировала жена, и, по ощущениям нашего больного, не принимала его всерьез. В конце почти часового опроса пациент вежливо поблагодарил нас за беседу, и мы отправились к нашему куратору, который с интересом спросил, что же мы нашли.