Два игрока на одном поле мозга - Дж. Уэйн Миллер Страница 21
Два игрока на одном поле мозга - Дж. Уэйн Миллер читать онлайн бесплатно
А в 1987 году профессор психологии Университета Пейс Теренс Хайнс в издании Academy of Management Review утверждал, что попытки использовать популярные представления о левом и правом полушариях мозга для разработки советов для бизнеса напоминают «преследование диких гусей», — преследование, «основанное на неверных взглядах на природу различий полушарий, взглядах, которые лучше всего назвать мифами» (курсив его). В научной литературе найдется немало других подобных предостережений.
Однако эти голоса ученых почти не было слышно за пределами научных кругов. Даже для некоторых представителей науки теория о левом/правом полушарии мозга оказалась привлекательной. Так вспоминает об этом психолог Орнштайн в своей книге 1997 года «Правильный разум: Попытка разобраться в полушариях». Ссылаясь на эксперименты Сперри и других в 1960-х и 1970-х, он писал:
«Насколько же эти демонстрации разделенного сознания привлекают наше внимание! Это заставило многих людей увлечься проблемой разделения сознания, недооценивая его единство, пусть даже разные области мозга и обращаются с миром по-разному. В обычной жизни полушария никогда не работают поодиночке и не могут управлять всем мозгом. Два полушария тесно и аккуратно соединены, и не только мозолистым телом, а всеми нижележащими структурами мозга».
Итак, мы утверждаем, что обоснованнее было бы разделить кору больших полушарий на верхнюю и нижнюю части мозга. При этом нужно ясно осознавать, что простые дихотомии не могут адекватно объяснить, что делают эти две части. Их следует рассматривать как системы — системы, которые работают вместе. Во многих отношениях именно взаимодействие систем верхнего и нижнего мозга более интересно и познавательно, чем изучение их функций по отдельности. Мы рассмотрим это взаимодействие в следующей главе.
Выросший на ферме в Нью-Гэмпшире Финеас Гейдж демонстрировал необычайную изобретательность с юности. Он получил начальное образование, но где-то в подростковом возрасте (или когда ему было чуть за двадцать) он, должно быть, пришел к выводу, что пора заняться самосовершенствованием и оставить тяжелую жизнь своей семьи. Возможность для этого вскоре представилась. Это было в начале индустриальной эпохи — эпохи железнодорожного бума, когда повсеместно создавались новые компании и прокладывались железнодорожные пути. Гейдж отправился учиться и стал инженером.
Он был хорошим планировщиком, учился на собственном опыте и применял выученные уроки на каждом следующем шаге — а ведь это и есть рецепт успеха. К 1848 году он достиг должности прораба.
13 сентября 1848 года Гейдж руководил строительством ветки железной дороги Ратленд — Берлингтон, которая проходила мимо Кавендиша, штат Вермонт. Вечером с помощью длинного конического металлического инструмента под названием «шпалоподбойка» он утрамбовывал взрывчатку в отверстие в скале. Отвлекшись на мгновение, он случайно ударил шпалоподбойкой по отверстию. Искра вызвала взрыв, и шпалоподбойка вылетела вверх из отверстия, как огромная пуля, и прошла через его щеку и голову, выбив левый глаз и значительную часть мозга.
Шпалоподбойка — три фута и семь дюймов в длину и дюйм с четвертью в диаметре [48] в самом толстом месте, приземлилась в более чем шестидесяти футах позади него.
Гейдж был сбит с ног и, возможно, ненадолго потерял сознание, но, на удивление, через несколько минут связно заговорил и смог подняться и пойти. На воловьей повозке его доставили в близлежащую гостиницу и вызвали к нему местного доктора Эдварда X. Уильямса.
«Доктор, здесь вам есть над чем поработать», — сказал Гейдж, когда прибыл Уильямс. Через некоторое время его случаем занялся д-р Джон М. Харлоу.
Лежа в крови на кровати, Гейдж указал на дыру в левой щеке и сказал Харлоу: «Железяка вошла туда и прошла через мою голову». Так все и было.
Харлоу очистил и перевязал раны Гейджа. При поиске костных фрагментов он вставил в отверстие в верхней части головы Гейджа указательный палец правой руки и смог коснуться им указательного пальца своей левой руки, который вставил в разорванную щеку Гейджа. Харлоу позже написал: «Мозг выступал из отверстия и висел клочьями на волосах… Пульсации мозга были отчетливо видны и ощущаемы».
Выздоровление Гейджа сопровождалось инфекциями и периодами комы. В какой-то момент с него уже снимали мерки для гроба. Однако он выжил, и его речь, память и способность к управлению движениями остались относительно сохранными. В конце ноября Гейдж вернулся к своей семье в Нью-Гэмпшир.
Этот случай привлек внимание прессы. Под заголовком «Поразительный случай» одна бостонская газета опубликовала письмо одного из множества свидетелей, видевших Гейджа, когда он поправлялся в Кавендише. «Мы живем в эпоху, богатую событиями, — писал этот автор, — но если тринадцатифунтовая железка в форме заостренного лома пробивает человеку голову, вышибая часть его мозга, а тот остается жив и сохраняет свои чувства, то нам остается только недоумевать: что же будет дальше?»
Однако Гейдж не остался прежним — и в этом смысле был особо интересен научному сообществу. Харлоу вел хронику глубокого изменения личности Гейджа.
«Не страдает ни от какой боли в голове, но говорит, что у него есть странное чувство, которое он не в состоянии описать», — написал врач, осмотрев Гейджа в апреле 1849 года, через семь месяцев после несчастного случая.
«Он хотел вернуться к своей [предыдущей] должности прораба. Однако его подрядчики, которые считали его самым эффективным и способным прорабом в компании до того, как он получил травму, посчитали перемены в его сознании настолько радикальными, что не согласились снова дать ему это место. Баланс между его интеллектуальными способностями и животными наклонностями, похоже, был разрушен. Он резок, непочтителен, иногда прибегает к чудовищному сквернословию (которое не замечалось за ним раньше), проявляет мало уважения к своим товарищам, не терпит ограничений или советов, когда они вступают в противоречие с его желаниями, временами убийственно упрям. И при этом капризен и нерешителен, разрабатывает множество планов на будущее, но то и дело меняет их в пользу легковыполнимых. По своим интеллектуальным способностям это ребенок, но имеющий животные страсти здорового мужчины».
В результате Гейджа ждала печальная участь кочевника. С поврежденным, но продолжающим функционировать мозгом и постоянно закрытым левым глазом Гейдж был буквально обречен блуждать по земле. Сначала он проехался по Новой Англии, показывая себя и свою железяку, очевидно за деньги. Его обследовал хирург из Гарварда Генри Дж. Биглоу, который написал в одном из номеров журнала American Journal of the Medical Sciences за 1850 год, что Гейдж, возможно, пережил «самую невероятную историю повреждения мозга, когда-либо зафиксированную наукой».
Гейдж продолжал плыть по течению, работал некоторое время в качестве экспоната в цирке Ф.Т. Барнума и несколько лет прожил в Чили, куда золотая лихорадка привлекала иностранцев.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments