Самая большая иллюзия - Игорь Ларсон Страница 2

В Амстердаме было пасмурно, шел мелкий дождь. Вещи в багаж я не сдавал. С собой была только небольшая дорожная сумка, поэтому я быстрее остальных прошел контроль и оказался в зале прибытия аэропорта. Здесь меня должен был встречать старый приятель Алекс Харли. Мы подружились еще в колледже и с тех пор поддерживали теплые отношения. Обычно я звал его по фамилии – Харли. Поначалу он не понимал, почему я не обращаюсь к нему по имени, как все остальные, и я объяснил, что в России, откуда я родом, слово «Харли» ассоциируется исключительно с мотоциклом и больше подходит для прозвища, чем для фамилии. Поэтому мне называть его так и веселее, и приятнее. Он улыбнулся и немного помолчав, сказал: «О'кей. Харли – так Харли. Главное – не зови меня мотоциклом». Мы рассмеялись. С тех пор для меня он стал просто Харли. Год назад он уехал из штатов в Европу, куда его пригласили возглавить один из научных отделов компании, где мы оба работали. Именно он помог мне сейчас оказаться здесь, убедив руководство корпорации в том, что мои знания больше нужны в Голландии, чем в нью-йоркском филиале. «Softtronic» начинал новый проект, для чего в главный офис, располагавшийся в Амстердаме, пригласили специалистов из разных отделений со всего мира. Я знал, что еще приехали два человека из Японии, кто-то из Австралии, кто-то отсюда, из Европы, и кто-то из Кореи.

Стоя в зале аэропорта, я крутил головой по сторонам, пытаясь разглядеть моего приятеля среди мелькавших тут и там людей, но его нигде не было видно. Я уже было достал телефон, намереваясь позвонить Алексу, но тут услышал его голос, доносящийся откуда-то из толпы.

– Ник! Ники! Бейби! – кричал он. (Когда-то Алекс стал так называть меня в отместку за свое мотоциклетное прозвище.) Я посмотрел вокруг, но Харли так и не увидел. В принципе моего приятеля трудно не заметить: его крупная, похожая на воздушный шар фигура больше подходила байкеру, чем компьютерному гению. И вот, среди окружавших меня людей я не видел никого хоть отдаленно похожего на Алекса.

– Ники, ты что, ослеп после полета, приятель? – сказал, весело хохоча, какой-то парень, идущий мне навстречу. – Это же я, Харли! Алекс Харли!

Парень сделал еще несколько шагов и остановился в метре от меня, нарочито осторожно протягивая руку к моей сумке и делая вид, что хочет дотронуться до чего-то необычного, что может растаять в воздухе в любой момент.

– Ты как? – продолжил он, улыбаясь во весь рот. – Я, конечно, изменился за год, но неужели до такой степени, чтобы ты стоял тут, как ишак, и с открытым ртом смотрел на меня, словно увидел призрака, – засмеялся он.

Это действительно был Алекс. Только совсем другой. От прежнего толстяка остались только голос и озорной взгляд. Он стал стройным, подтянутым и выглядел лет на десять моложе, чем раньше.

– Я сплю или это действительно ты?! – воскликнул я, до сих пор не веря своим глазам. – Ущипни меня. Я хочу проснуться.

– Давай лучше я дам тебе в зубы! – Он снова громко засмеялся. – Так будет надежней. Тогда ты точно придешь в себя. Я знал, что немного изменился, но что мой вид вызовет такой столбняк, не мог догадаться. Неужели перемены так сильны? – спросил он, прикидываясь удивленным.

– Перемены? Да ты выглядишь моложе, чем в колледже! – поразился я. – Так стройнит особый голландский сорт марихуаны?

Мы рассмеялись.

– Трава здесь ни при чем, – ответил он. – Хотя некоторые после пары затяжек считают себя намного моложе и привлекательней. Все здесь! – И Алекс указал на свой лоб. – «Ты можешь все, если знаешь, что это возможно» – внутренний девиз моего отдела, – продолжил Харли, снова показывая на голову. – Пока не думай об этом. Скоро сам все поймешь. Вечером будет мероприятие в конторе. Там тебе все объяснят. Сейчас же я отвезу тебя на квартиру – собственность фирмы для важных гостей, вроде тебя. – Он снова рассмеялся. – А чемоданы твои где?

– У меня только сумка, – ответил я, показывая на нее. – Поездка на неделю. Думаю, вещей хватит.

– На неделю?! – вскричал Харли, да так громко, что проходившая мимо нас пожилая дама от испуга выронила сумочку. Алекс глянул на нее и, извинившись, повторил тоже самое, но уже тише: – На неделю? Ты что, не в курсе? Проект колоссальных масштабов! На его разработку уйдет полгода.

Я застыл на месте, остолбенев от неожиданности.

– Как полгода? – удивленно спросил я. Перед командировкой мне сказали, что на все про все потребуется максимум неделя. Я и Линде сказал, что уезжаю дней на шесть-семь.

– Кстати, как дела у Линды? – словно не замечая моего недоумения, спросил Алекс. – Никто и представить не мог, что она за тебя выйдет. Такая красавица и такой болван!..

Мне же было не до смеха. Я по-прежнему не мог собраться с мыслями.

– Линда в порядке, – промямлил я. – Но полгода… это нереально!

– Все реально… – спокойно продолжил Алекс. – Ты все такой же доверчивый и прямолинейный, как и раньше, Ники. – Не выдержав, он снова засмеялся. – Не бойся, приятель, на неделю, не больше. – И, увидев, что я окончательно перестал понимать происходящее, повторил снова: – Ты здесь максимум на семь дней, парень. Кому надо кормить тебя тут полгода?!

– Я тебя задушу, кретин! – взревел я, в шутку хватая его за шею. – Ты что так издеваешься над людьми?! Мы с Линдой уже билеты взяли на следующий месяц – к ее родителям летим в Сиэтл. Она бы меня пристрелила… Полгода!

– Расслабься, старик. Просто захотелось встряхнуть тебя после полета. Видел бы ты свое лицо! – не унимался он.

– Ну ладно, хватит уже, – сказал я, переводя разговор на другую тему. – Расскажи лучше, что там за проект такой. У нас в конторе тесты в два этапа сдавали, чтобы сюда попасть. Я не слишком ехать хотел. Если бы не твои уговоры, не приехал бы никогда.

– Ничего не хочу заранее объяснять. Вечером мероприятие будет, я ж говорил. Шеф должен быть лично. Там все и узнаешь, – ответил он.