Страх. Как бросить вызов своим фобиям и победить - Ева Холланд Страница 19

И Келси, и Барри советовали мне смотреть на «сессну» в тот момент, когда я буду из нее выпрыгивать. Видеть, как самолет как будто падает от тебя, когда на самом деле стремительно падаешь ты, – один из самых крутых моментов прыжка. Но мне совсем не хотелось смотреть, как земля и небо вертятся вокруг меня, поэтому я зажмурила глаза, пока не почувствовала, что Барри стабилизировал наше свободное падение.

Я ощутила, как он похлопал меня по плечу, потом опять и что-то прокричал мне в ухо, и я отлепила руки от петель снаряжения и широко их раскинула, как и предполагалось. Я старалась слегка выгнуть тело: ноги вместе, голова поднята, живот смотрит вниз. Я уставилась на землю, приближающуюся со страшной скоростью, и вдруг открыла рот и заговорила – впервые с момента начала полета.

«Черт возьми! – заорала я, а ветер как будто вырвал слова у меня изо рта, чтобы там появились другие. – Черт возьми! Черт возьми! Черт возьми!» Небольшая часть моего мозга с удивлением отметила, что я даже слышу сама себя, могу производить внятную речь, несмотря на силу ревущего вокруг меня воздуха. (Позже я узнаю, что мы достигли предельной скорости в сто шестьдесят километров в час.)

Я снова и снова выкрикивала эти два слова в течение всех тридцати семи секунд нашего свободного падения. Раз начав, я уже просто не могла остановиться. Я охрипла, горло драло. Но я продолжала орать. Смутно, на фоне собственного крика, я услышала, как Барри прокричал что-то про парашют, а потом мне показалось, что какая-то сила ухватила нас сверху – несильный рывок, и теперь ноги болтались подо мной, и я почувствовала, как мой вес натягивает нижние обхваты снаряжения.

Я перестала орать. Барри вытянул руки вперед и предложил мне стропы, которые контролировали парашют, чтобы я управляла полетом. Мне потребовалась пара попыток, чтобы просунуть трясущиеся руки в петли, но я была слишком слабой, чтобы управлять эффективно. Я чувствовала, как Барри дергает за меня веревки сверху.

Келси и другие описывали этот длинный, неспешный спуск на парашюте после свободного падения как расслабляющий. Но я расслабиться не могла: я слишком четко осознавала свой вес в снаряжении, свои болтающиеся ноги, знакомые ориентиры далеко внизу. Вон там железнодорожный мост. А там – пляж. Вон шоссе, ведущее домой. Барри закружил нас, и меня затошнило, на мгновение я почувствовала ненависть к нему, а потом пролепетала, что мне это не нравится. Падение продолжалось и продолжалось. Наконец мы приблизились к пустыне, и Барри полностью взял на себя управление, напоминая мне мою роль в приземлении.

Он раскачал нас из стороны в сторону, меняя курс, как парусник, чтобы уменьшить скорость, когда мы вошли в пространство над дюнами. Тогда он просигналил мне поджать колени (я старалась как могла) и изо всех сил тянуть стропы парашюта вниз. Я напряглась, ожидая столкновения с землей, но ноги так ее и не коснулись – я вдруг оказалась на песке, лежа на животе, Барри сверху. Он отстегнул зажим на талии справа, чтобы скатиться с меня, и в этот момент подошла наземная команда, одобрительно нас приветствуя, и меня полностью освободили.

Вокруг меня собрались люди, кто-то помог мне подняться на ноги. Гордая мной Келси улыбалась. Я попыталась ответить ей улыбкой, но щеки и губы (как и руки и ноги) дрожали.

«Тебе понравилось?» – спросила она. Она так на это надеялась. Сама она нашла то, что заставило ее мир перевернуться, и очень хотела, чтобы я разделила это чувство, полюбила это так же, как она. Жаль, что у меня уже не было сил, чтобы проявить хотя бы чуточку энтузиазма ради нее, притвориться, что она и другие открыли мне глаза, помогли смелее идти вперед в этом мире, в котором стало меньше страха.

Но я была выжата как лимон и не смогла соврать. Я пожала плечами и пробормотала что-то неопределенное. Мне хотелось сказать: «Это было отвратительно, никогда и ни за что не захочу снова сделать что-то подобное». Но она была так добра по отношению ко мне, так что вместо этого я уставилась в песок и стала копаться в себе, стараясь найти хоть что-то хорошее в своем достижении, хоть кусочек чего-то хорошего, которым можно было бы прикрыть откровенно бездонную пропасть страха, живущего внутри меня.

Позже, когда я уже сняла снаряжение, шлем и комбинезон, после того как посмотрела, как снова прыгнули Келси и другие, когда достаточно успокоилась, чтобы попытаться благополучно добраться домой, я все же нашла, чем могу гордиться. В конце концов, я ведь сделала это. Я не испугалась, отрезала себе все пути к отступлению, не потеряла деньги и чувство собственного достоинства. Я не уцепилась за самолет при прыжке и не убила всех нас. И я орала не все время прыжка.

Все это – маленькие победы. Но теперь я знала, что, если мне суждено пережить настоящее перерождение, полностью изменить взаимоотношения со страхами, я буду преодолевать их не через шок и трепет. Конечно, один прыжок стоимостью четыреста долларов не решит все мои проблемы. Мне нужно поумнеть и подойти к этому более системно и с научной точки зрения.

Существует много способов борьбы со своими страхами. И, если потребуется, я испробую их все.