Творческая эволюция - Анри Бергсон Страница 18
Творческая эволюция - Анри Бергсон читать онлайн бесплатно
Перейдем теперь ко второй из двух крупных гипотез, которые мы должны были рассмотреть. Предположим, что изменения зависят не от случайных и внутренних причин, а от прямого влияния внешних условий. Посмотрим, как эта гипотеза объясняет сходство строения глаза в независимых рядах со своей филогенетической точки зрения.
Если моллюски и позвоночные развивались отдельно, то и те и другие подвергались влиянию света. Свет же есть физическая причина, порождающая определенные следствия. При непрерывном действии она могла произвести непрерывные изменения в постоянном направлении. Нужно признать невероятным, чтобы глаз позвоночных и глаз моллюсков образовались посредством простых случайных изменений. Даже допустив, что свет играет при этом роль орудия подбора, вызывая переживания только полезных изменений, все же нет никаких шансов на то, чтобы игра случая даже при таком наблюдении извне приводила в обоих случаях к одинаковому рядоположению элементов, координированных одинаковым образом. Другое дело гипотеза, по которой свет прямо действует на органическое вещество, изменяя его строение и, так сказать, приспособляя его к своей собственной форме. В этом случае сходство двух действий объясняется просто тем, что причина была одна и та же. Глаз с растущей сложностью строения представляется при этом чем-то вроде все более глубокого отпечатка света на органическом веществе, обладающем своеобразной способностью к его восприятию.
Можно ли, однако, сравнить органическое строение с отпечатком? Мы уже отметили двусмысленность термина «приспособление». Одно дело – постепенное усложнение формы, все лучше и лучше приспособляющейся к внешним условиям, и другое дело – все более сложное строение орудия, извлекающего из этих условий все большую выгоду. В первом случае вещество получает отпечаток от среды, во втором случае оно само воздействует активно, оно само решает задачу. Из этих двух значений слова мы пользуемся очевидно вторым, когда говорим, что глаз все лучше приспособляется к действию света. Но от этого значения мы бессознательно переходим к первому, а чисто механическая биология старается слить пассивное приспособление инертной материи, подвергающейся влиянию среды, и активное приспособление организма, пользующегося этим влиянием в собственных интересах. Нужно, впрочем, сказать, что сама природа, по-видимому, способствует смешению в нашем уме этих двух видов приспособления, ибо она начинает обыкновенно с пассивного приспособления, чтобы построить потом активно действующий механизм. Так, в интересующем нас случае, несомненно, что первый зачаток глаза находится в пигментном пятне низших организмов; пятно же это очень хорошо могло быть произведено самим физическим действием света, а от этого простого пятна до сложного глаза позвоночных существует масса промежуточных ступеней. Но из того, что можно постепенно перейти от одной вещи к другой, еще не следует, что обе вещи одной и той же природы. Из того, что оратор сперва применяется к страстям своей аудитории, чтобы потом стать ее владыкой, никак нельзя заключить, что приспособляться одно и то же, что и управлять. Точно так же живая материя, по-видимому, не может сначала воспользоваться обстоятельствами иначе, как пассивно применяясь к ним; чтобы принять определенное направление движения, она сперва одобряет это движение. Жизнь действует осторожно, посредством ряда внедрений. Можно проследить все промежуточные ступени между пигментным пятном и глазом, все же между ними расстояние не меньше, чем между фотографическим снимком и фотографическим аппаратом. Несомненно, что фотография постепенно изменялась вместе с фотографическим аппаратом. Но разве один свет, физическая сила, произвел это изменение и превратил произведенное им действие в механизм, способный утилизировать это действие?
«На наших глазах каждую минуту природа приводит к одинаковым результатам у некоторых соседних друг другу видов посредством совершенно различных эмбриогенетических процессов.»
Могут указать на то, что мы напрасно примешиваем сюда соображения полезности, что не глаз создан для того, чтобы видеть, а мы видим, потому что у нас имеются глаза, что орган есть то, что он есть, а «полезность» только слово, обозначающее функциональные следствия строения. Но когда я говорю, что глаз «пользуется» светом, я понимаю под этим не только то, что глаз способен видеть, а намекаю на более точную связь этого органа с двигательным аппаратом. Сетчатая оболочка позвоночных имеет своим продолжением оптический нерв, продолжающийся, в свою очередь, в мозговых центрах, связанных с двигательными механизмами. Наш глаз пользуется светом в том отношении, что он позволяет утилизировать посредством движений те видимые нами предметы, которые мы считаем полезными, и избегать тех, которые нам кажутся вредными. Но мне легко могут указать, что если свет физически произвел пигментное пятно, то он также может физически обусловить движение известных организмов: ресничные инфузории, например, реагируют на свет. Но никто не станет утверждать, что действие света физически привело к образованию нервной, мускульной и костной систем и других вещей, непрерывно связанных со зрительным аппаратом позвоночных. Собственно говоря, уже тогда, когда говорят о постепенном образовании глаза, и еще более, когда связывают его с тем, что неотделимо от него, сюда имплицитно примешивается нечто совсем иное, чем прямое действие света. При этом в органическое вещество включается некоторая своеобразная способность, таинственная сила создавать сложные машины для использования действующего на него простого возбуждения.
Но ведь предполагают обойтись как раз без этого; хотят, чтобы физика и химия нам дали ключ ко всему. Капитальная работа Эймера очень поучительна в этом отношении. Известно, сколько глубокого труда положил этот биолог для доказательства того, что изменение видов происходит под непрерывным воздействием внешних факторов на внутренние факторы во вполне определенном смысле, а не посредством случайных изменений, как думал Дарвин. Положение Эймера покоится на чрезвычайно интересных наблюдениях, отправным пунктом которых служило изучение последовательного хода изменения окраски кожи у некоторых ящериц. С другой стороны, опыты Дорфмейстера уже давно показали, что из одной и той же личинки, в зависимости от того, подвергается ли она холоду или теплу, выходят настолько различные бабочки, что они долго считались отдельными видами (Vanessa levana и Vanessa prorsa); промежуточные температуры производят и промежуточную форму. К этим фактам приближаются также очень важные изменения, наблюдаемые у одного маленького ракообразного, Artemia salina, в зависимости от увеличения количества соли в окружающей его воде. В этих разнообразных опытах внешний деятель выступает в качестве причины изменения. Но в каком смысле нужно понимать здесь слово причина? Не давая здесь исчерпывающего анализа идеи причинности, мы заметим только, что обыкновенно смешивают три резко различных значения этого термина. Причина может действовать посредством толчка (импульса), разряда (deelanchement) и посредством развертывания (deroulement). Бильярдный шар, ударивший в другой, определяет его движение посредством импульса. Искра, взрывающая порох, действует как разряд. Постепенный спуск пружины, вращающей фонограф, развертывает мелодию, написанную на цилиндре; если принять, что эта мелодия есть следствие, а спуск пружины – причина, то можно сказать, что причина здесь действует через развертывание. Эти три случая различаются друг от друга большим или меньшим соответствием между причиной и следствием. В первом случае количество и качество действия изменяются сообразно количеству и качеству причины. Во втором случае ни количество, ни качество действия не меняется в зависимости от количества и качества причины; действие всегда одно и то же. Наконец, в последнем случае количество действия зависит от количества причины, но причина не влияет на качество действия; чем дольше вращается цилиндр под действием пружины, тем длиннее будет часть мелодии, которую мы услышим, но характер этой мелодии не зависит от действия пружины. В действительности только в первом случае причина объясняет свое действие, в двух же других действие более или менее дано наперед, и предшествующее ему обстоятельство, в общем, скорее случайность, чем причина этого действия; правда, это отношение имеет различные степени.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments