Любить монстра. Краткая история Стокгольмского синдрома - Микки Нокс Страница 18

«Я как-то сказал ему, что он смотрится как девчонка, он выглядел таким ангелом. Ему нравились длинные волосы, и он не давал мне их обстригать. Мать Приклопиля жаловалась, что ее сын помешался на технике и что для входа в семейный дом в Штрасхофе нужно прилагать “настоящее усилие”. Помню, как после того, как он вырос и жил там с ней один, его матери приходилось кричать мне: “Подожди, пока я отключу систему защиты, чтобы открыть дверь!”»

(Роси Дони, парикмахер Вольфганга Приклопиля)

Конечно, все без Вольфи легко могли обойтись, но осознание этого приходит значительно позже.

В один из летних дней в самом начале каникул Вольфганг Приклопиль слонялся с компанией одноклассников по окрестностям Штрасхофа. Мальчик недавно собрал новую модель самолета, и компания решила зайти к нему, чтобы подробнее изучить изобретение товарища. Внутрь никто не заходил. Компания осталась ждать приятеля на площадке возле дома. Так происходило всегда. Никто из одноклассников ни разу не бывал внутри дома, в котором жил Вольфганг. Впрочем, и сам Вольфи никогда не стремился ходить кому-то в гости, предпочитая прогулки по нейтральной территории. Вольфганг скрылся за живой изгородью, а компания обратила внимание на лежащую на лужайке кошку. В этот момент на другой стороне улицы появилась еще одна компания, лидером которой был заводила класса, в котором учился Вольфи. Парень недавно завел собаку, огромного и еще пока не особенно-то выдрессированного пса непонятной породы. При виде кошки собака оживилась.

Когда Вольфи вернулся, держа в руках модель самолета, пес уже готов был растерзать отчаянно орущую на дереве кошку.

– Убери свою собаку, – сквозь зубы процедил Вольфганг. Казалось, сейчас он буквально оцепенел от увиденного. Какой-то грязный пес хотел растерзать кошку, его кошку, понимаете?

– Иначе что? – издевательски спросил парень.

– Иначе я застрелю твою собаку, – все таким же бесцветным голосом повторил Вольфганг.

– Что ты сказал? Повтори!..

В тот вечер Вольфганга Приклопиля в первый и последний раз в жизни избили. Этого оказалось достаточно. Он ничего и никому не сказал, даже матери, которая впала в настоящую истерику при виде сына. На следующий же день она повела сына по всем мыслимым и немыслимым врачам. Невролог, психолог, хирург… Казалось, что все лето прошло в этом бесконечном путешествии по врачам. Не на шутку обеспокоенная Вольтрауд у всех вокруг интересовалась, не повлияет ли неприятный инцидент на энурез мальчика…

Все свободное от посещения врачей время Вольфи проводил в подвале. Здесь никто не мог его найти, здесь было все, что нужно для счастья и покоя. Частенько он бродил по свалке в поисках деталей, еще чаще разбирал ненужную технику в поисках каких-то деталей, микросхем и т. п. Тот инцидент, произошедший в начале лета, уже давно всем забылся, но Вольфи не мог забыть тот день.

– Собаку застрелишь, да? Для этого ружье надо иметь… – сказал напоследок одноклассник, пнув скорчившегося от боли Вольфганга Приклопиля. Ему действительно очень нужно было ружье. Просто необходимо. Оружие способно ведь решить все проблемы. К концу лета Вольфганг Приклопиль собрал свое первое ружье. Чтобы протестировать изобретение, он отправился в лес, где стал нещадно палить по пролетавшим мимо птицам. Он отошел на приличное расстояние от дома, но Штрасхоф из небольшой деревни постепенно уже превращался в городок, и найти совсем уж уединенное место подростку было сложно. Выстрелы услышали и начали судачить о том, кто это мог сделать.

Изобретение Вольфганга показало хорошие результаты. Оставалось подождать начала учебного года. Тот парень уехал на остаток каникул куда-то с родителями. Никогда еще Вольфи с таким нетерпением не ждал начала занятий.

Первого числа все пошло совсем не так, как хотел бы того мальчик. При виде него одноклассники вдруг вспомнили тот инцидент и стали насмехаться над ним.

– Ну что, застрелил собаку-то? – то и дело спрашивали они.

– Нет пока, – пожимал плечами Вольфи.

Естественно, этот ответ вызывал новую волну насмешек. К вечеру Вольфи был буквально на грани срыва. Стресс так повлиял на него, что наутро он вновь проснулся в мокрой постели. Энурез, мучивший его вплоть до десяти лет, теперь вновь возобновился. Только вот теперь это было куда страшнее. Все утро отец издевался над ним, а Вольрауд презрительно поджимала губы. И все это из-за какого-то пса. Нужно было просто дождаться ночи, чтобы все исправить.

Следующий день прошел в прежнем режиме, но теперь Вольфи точно знал, как можно решить проблему. Дождавшись, когда родители разойдутся по спальням, Вольфи спустился в подвал и достал тщательно спрятанное ружье. На улице ему стало казаться, что из каждого окна за ним наблюдают не в меру любопытные соседи. Он уже готов был повернуть назад, но, представив себе завтрашний день, решил, что просто обязан довести дело до конца.

Дом одноклассника находился на другом конце Штрасхофа. Огромная собака мирно спала в будке. Вольфи оставалось только подобраться как можно ближе, чтобы не промахнуться. И ему удалось. Выстрел, правда, перебудил всех соседей, но каким-то чудом Приклопилю все же удалось незаметно ускользнуть.

Утром в школе он выглядел абсолютным победителем. Все поняли, кто убил собаку, но никто ничего не сказал. Доказать что-то все равно было невозможно. Никто не поверит, что идеальный ученик Вольфганг Приклопиль, на которого буквально молились все преподаватели, застрелил собаку местного хулигана. Больше никто и никогда не пытался связываться с Вольфи. Его побаивались и уважали. Со временем все забыли о собаке, а вот это смешанное со страхом и отвращением уважение осталось.

Никаких угрызений совести Вольфганг Приклопиль не испытывал, и, конечно, никакую плешивую собаку ему жалко не было. Этот пес напугал его кота. Собак он всегда терпеть не мог, да и какое ему дело до чужих животных, он обязан защищать то, что ему принадлежит, пусть о собаке плачет ее хозяин. Следуя этой логике, Вольфганг благополучно продолжил обучение в школе. Он вновь страдал ночным недержанием, но в остальном вел себя как обычный подросток, возможно, чересчур тихий, но ведь все люди разные.

«Он ужасно боялся моих собак, Амора и Нандо, хотя каждый в нашем доме знает, что они никогда не укусят. Когда мне случалось проходить с ними мимо него, он вжимался в стену, чтобы быть от них как можно дальше, и бледнел. А иногда кричал, чтобы я убрала своих собак»

(Шарлотта Старк. Соседка семьи Приклопилей по дому в Штрасхофе)

Карл не понимал сына. Все эти увлечения Вольфганга пазлами, книгами, моделированием – кто так себя ведет? Какой смысл во всех этих развлечениях? Все нормальные подростки должны днями напролет шататься по улицам и устраивать разные пакости, а не сидеть целыми днями в подвале, в десятке метров под землей. Бренди всегда продавалось неплохо, а в последнее время компания Карла даже расширилась, поэтому и зарплата мужчины заметно повысилась. Как следствие Карл теперь все чаще приходил домой изрядно выпившим, а в ближайшем к их дому пабе он стал завсегдатаем. Даже закадычный друг Карла, Генри Эхлер, не одобрял такого поведения.