Женщины. Разговор не о мужчинах - Лолита Агамалова Страница 18

(продолжающийся вольный пересказ основных положений ее книги):

Женские журналы вроде бы говорят о женщинах, то есть их героинями становятся разные женщины — красивые и не очень. Однако, работая на рекламодателей, журналы активно создают у женщин ощущение неидеальности, собственной недостаточной компетентности: сначала как домохозяйки, затем как красавицы. Если высшей задачей женщины в середине ХХ века было содержать дом в порядке и в этом ей могли помочь продукты бытовой химии, электроника, посуда, мебель, то в конце ХХ века женщина должны иметь совершенную внешность, и для этого ей следует покупать товары индустрии красоты. Журналы представляют собой посредника между производителями товаров и женщинами, которые их покупают, и финансируются за счет производителей‑рекламодателей. Именно они контролируют содержимое женских журналов, наполняя его статьями, которые нужны по большей части для того, чтобы создать видимость нужности товаров.

Рекламодатели определяют не только то, что должно публиковаться в женских журналах, но и то, чего там не должно быть. Журналы лишались рекламодателей и их финансирования за то, что публиковали недостаточно накрашенных женщин, или хвалили красоту естественных седых волос, или демонстрировали на обложке вместо моделей женщин, отличавшихся достижениями, но не «красотой». Рекламодателям нужно, чтобы читатели считали плохими видимый возраст, или «лишний» вес, или лицо без косметики, потому что на ненависти женщин к своему телу держится многомиллионная индустрия.

Вульф описывает идеальный журнал, который представляет в позитивном свете моделей полных, невысокого роста, пожилых, или вообще обходится без моделей, изображая настоящих, обычных женщин. Он не пишет об экспресс‑диетах, не предлагает мантры ненависти к своему телу. В нем публикуют статьи, которые хвалят достоинства видимого возраста, полные любви фотоэссе о телах женщин всех форм и пропорций, с ласковым интересом изучаются изменения тела после беременности, родов и грудного вскармливания, предлагаются рецепты без приправы наказания и вины и печатаются соблазнительные изображения мужчин. Такой журнал разорится, потому что потеряет рекламодателей — и читателей. Женщины сами настолько погружены в «миф о красоте», что часто интернализируют его, не веря, что женские темы и вопросы могут быть интересны без приправы «красоты».

В обществе, где «красота» возведена в культ, тело женщины всегда несовершенно, оно стремительно портится — стареет, полнеет, меняется. В мужчине же внешние изменения — это следы опыта и индивидуальности, вызывающие уважение. Несовершенное, женское тело нуждается в рукотворных изменениях, от косметики до пластической хирургии, и многие из них болезненны, потому что боль «очищает» плоть.

Большинство женщин испытывает постоянное недовольство своим телом и стремится что‑то предпринимать по этому поводу, в то время как большинство мужчин спокойно принимает свои тела такими, какие они есть.

Общество стандартами красоты контролирует не только тело женщины, но и ее сексуальные проявления. Вульф прослеживает историю образов сексуальности и сопоставляет ее с историей женского сексуального освобождения. Контрацептивные таблетки получили распространение в шестидесятых. Это было настоящим освобождением от вечного страха забеременеть. Секс стал выражением любви, чувственным и игривым, не отягощенным стыдом и насилием, а порнография ограничивалась специальными изданиями. Но чем больше репродуктивных свобод получали женщины, тем больше распространялась публичная, допустимая порнография, полуобнаженные женщины на обложках, разворотах, объявлениях. В семидесятых женщины стали занимать властные позиции в обществе — и представление о сексе в популярной культуре изменилось: нежный любовный секс был объявлен скучным, в моду вошла анонимность, разовые встречи («мужской», животный секс). Одновременно в модных образах появилось «запретное»: кожаная атрибутика БДСМ, эстетика подросткового эротизма, и главное — практически обнаженное, подставленное всем взглядам «идеальное» женское тело, видимый образец того, как должна выглядеть женщина. В восьмидесятых для продажи продукции женщинам стали использоваться образы, до этого появлявшиеся только в высококачественной порнографии типа «Плейбоя» — они совмещали образ «совершенства» с символическим сексуальным удовольствием.

Гламурные образы полуодетых или обнаженных женщин распространены в современных СМИ. Но надо учитывать, что человек, раздевающийся среди одетых людей, чувствует себя неловко, уязвимо. Мы окружены образами раздетых женщин, в то время как аналогичные мужские образы крайне редки и никогда не публичны; это отчетливо демонстрирует властную динамику, и зрители постепенно ее усваивают. Кто одет, тот сверху, а раздетый — всегда ниже по положению: рабы ходили раздетыми перед одетыми господами.

До распространения образов медийных «красоток» и порнографии сексуальная фантазия людей основывалась на том немногом, что они могли увидеть в реальной жизни, и на их ощущениях от собственного тела. Эротические образы, питавшие их сексуальность, были построены на желании и на чувствах, но не на навязанном извне насилии, выдаваемом за сексуальность и эстетику. Женская сексуальность в современных СМИ представлена мифической «красотой» и презентуется в массовой культуре с помощью гламурной порнографии, которая не только задает жесткие, подавляющие рамки для женской сексуальности и телесности, но и эротизирует насилие над женщинами.