Олимпийское спокойствие. Как его достичь? - Дмитрий Ковпак Страница 18

– Долго ли ждать перемен к лучшему?

– Если ждать, то долго!

Древние греки полагали, что путь к совершенствованию лежит через некий процесс, который они называли метанойя (греч. μετάνοια – перемена ума, перемена мысли, переосмысление). Совершенствование они соотносили с гармонией (др.-греч. ἁρμονία – связь, порядок; строй, лад; слаженность), считая, что процесс отладки не стоит пускать на самотек или доверять случайному ходу событий. Благодаря свободной воле мы можем обратить трудности, посылаемые нам жизнью, в ступени, по которым будет подниматься вверх наша душа, но можем видеть в них лишь преграды и камни преткновения. В любом случае мы пожинаем то, что сеем, постоянно сталкиваемся с последствиями прежних решений и поступков. Они будут преследовать нас до тех пор, пока мы не поймем их причины и не очистимся от них. Древние греки полагали возможным осмыслить собственные ошибки. В первую очередь путем анализа (др.-греч. ἀνάλυσις – разложение, расчленение), техники которого мы обсудим ниже. То, что в Евангелиях называют покаянием, является не очень удачным переводом именно греческого слова «метанойя». Термин обозначает перемену в восприятии фактов или явлений, образе мышления и мировосприятия. Обычно этот процесс сопровождается сожалением или даже раскаянием в ошибках и проступках. Речь идет о состоянии, которое древние греки в своих трагедиях называли «гибрис» (можно сказать, некий закономерный разлад). Это понятие применялось для обозначения всех ситуаций, когда человек отступал от гармонии, сворачивал с позитивного пути своей жизни, проходя поворотный пункт не в том направлении. Гибрис – серьезная, роковая ошибка, порождающая длинную цепь других ошибок. У Гомера гибрис описывался как грех надменности и высокомерия, наказуемый богами, он противопоставляется «промыслу» и «премудрости» Мети́де (др.-греч. Μῆτις – мысль, премудрость; в древнегреческой мифологии богиня мудрости, первая супруга Зевса). Гибрис в древнегреческой мифологии – это мать (либо дочь) бога пресыщения Короса (греч. koros – пресыщение), ведущего за собой к мизопсихии (от греч. misein – ненавидеть и рsyche – душа) – состоянию утомления жизнью и даже ненависти к ней. В Афинах в VII в. до н. э. был возведен храм Гибрис и Анайде́йи (греч. anaideia – бесстыдство). Предававшихся их культам (особенно усердствовавших в вакханалиях тиранов) карала Немесида. По одной из версий, сыном Зевса и Гибрис был козлоногий Пан (на заметку и для серьезных раздумий пациентам с паническими атаками).

Корни раскаяния метанойи не в самообвинении и самобичевании, а в прояснении для себя ключевых ошибок и иных, более благоприятных возможностей. Как обнаружить ошибки и тем более исправить их? Работать над собой и развиваться можно самостоятельно, полагаясь на собственные силы. Так в свое время работали Михайло Ломоносов, Александр Суворов, Наполеон Бонапарт, Бен-джамин Франклин, Авраам Линкольн и многие другие известные люди, оставившие большой след в истории своей страны и мира. Они добивались самосовершенствования личности и впечатляющих результатов. Работать над собой быстрее и эффективнее с помощью опытных людей: наставников, учителей, педагогов, психологов и психотерапевтов. Но это не отменяет собственных усилий, которые являются главными в достижении результата.

Вот как Бенджамин Франклин описал свой опыт и результат личностной трансформации в ходе подобных тренировок: «Я взял за правило воздерживаться от прямых возражений на высказанное кем-либо мнение и от каких-либо категорических утверждений со своей стороны. Я запретил себе употребление таких слов, содержащих категорические нотки, как “конечно”, “несомненно” и тому подобные, и заменил их в своем лексиконе выражениями “представляю себе”, “предполагаю”, “полагаю, что это должно быть так или этак” или “в настоящее время мне это представляется таким образом”. Когда кто-нибудь утверждал нечто безусловно ошибочное, с моей точки зрения, я отказывал себе в удовольствии решительно возразить ему и немедленно показать абсурдность его предположений, начинал говорить о том, что в некоторых случаях или при определенных обстоятельствах его мнение могло бы оказаться правильным, но в данном случае оно мне представляется или кажется несколько несоответствующим. Вскоре я убедился в пользе этой перемены в манерах: разговоры, в которых я принимал участие, стали протекать гораздо спокойнее. Скромная манера, в которой я стал представлять свои мнения, способствовала тому, что их стали принимать без возражений. Ошибившись, я не оказывался теперь в столь прискорбном положении, как раньше, а будучи правым, гораздо легче брал верх над ошибочным мнением других тем, что признавал и за собой их ошибки.