Мозг: краткое руководство. Все, что вам нужно знать для повышения эффективности и снижения стресса - Адриан Вебстер Страница 17

Также существуют нисходящие механизмы, участвующие в зондировании мира вокруг нас. Они дают нам различные предположения о том, какие вероятные образы и звуки можно встретить в различных средах. По мере накопления опыта о неодинаковых ситуациях мы приобретаем способность предвосхищать типы сенсорных впечатлений, характерных для конкретных мест, а это значительно ускоряет процесс обработки информации.

Например, представьте себя прогуливающимся в сумерках по парку где-нибудь в Европе; вы слышите, как какое-то существо роется неподалеку в кустах. Вы не можете увидеть его из-за густой листвы, но в этих условиях нисходящие мозговые механизмы ограничат количество возможных вариантов. Вы быстро идентифицируете таинственное существо как собаку, кошку, лисицу, птицу или грызуна, в зависимости от характеристик формы и движений, моментально исключив из возможного списка тигра, носорога, кенгуру или обезьяну. Ваш сенсорный опыт формируется из того, что вы встречали в прошлом и что ускоряет процесс восприятия заполнением пробелов в информации.

Сигнал тревоги!

На протяжении веков бесчисленное количество моряков стояли на вахте с уставшими глазами, вглядываясь в подзорную трубу, и ошибочно давали сигнал тревоги, а потом обнаруживали, что никакого вражеского корабля, как им сначала показалось, вовсе не было. Тяжелая, ответственная задача заставляла их предпочесть пострадать от гнева капитана, чем подвергнуть опасности жизни всех членов экипажа и свою собственную. Военно-морские технологии значительно эволюционировали с тех пор, но когда дело доходит до восприятия слабых сенсорных сигналов, наш мозг укомплектован по-прежнему.

Во время Второй мировой войны ученые заметили, что операторы радиолокационных установок работали совершенно по-разному на тренировках и в реальных боевых ситуациях. Во время настоящих военных действий они значительно чаще давали сигналы ложной тревоги, сконцентрировавшись на экранах так сильно, что нередко невольно воображали появление точки на экране, которой попросту не было. Эти сигналы ложной тревоги могли вызвать некоторые неудобства, однако, по крайней мере, операторы редко пропускали реальные опасные ситуации.

А во время тренировок не только не возникало ложных сигналов тревоги, но и на знак реальной опасности на экране операторы реагировали не всегда!

Установка на ожидание имеет огромное влияние на оценку сенсорной информации. На протяжении обучения операторы понимали, что знак на экране на самом деле не может быть сам по себе реальной опасностью приближения врага. Последствия пропуска сигнала тревоги в моделирующих ситуацию боя условиях были минимальны: возможный выговор от инструктора или, самое худшее, низкая оценка за конкретное упражнение. «Порог реакции» — официальный термин — был выше, чем в реальной ситуации, поэтому решение сигналить о тревоге принималось только в том случае, когда оператор был абсолютно уверен, что видел тревожный знак. С другой стороны, выполняя точно такое же действие по-настоящему, оператор радара знал, что знак на экране — это потенциальная угроза атаки. Последствия от пропуска одного такого сигнала могут быть огромными, и поэтому критерии реакции на него снижались. В результате даже мелькание нечеткого, размытого знака на экране приводило к переполоху на боевой станции.

Я вас знаю?

В мозге есть специфическая часть, выполняющая работу огромной важности и специализирующаяся на распознавании лиц. Область веретеновидной извилины (см. «карту метро» мозга) в основном занимается именно этим. Для нас, весьма общительных приматов, лица невероятно важны. Наверное, неудивительно, что эволюция способствовала появлению специализированного участка для распознавания и различения лиц лишь за какую-нибудь секунду, не говоря уже о понимании всех их выражений. Эта информация бесценна для таких существ, как мы. На протяжении веков мы нуждались в том, чтобы быстро определить по лицу случайно встреченного человека врага или друга, это часто был вопрос жизни и смерти. И такая способность стала ключом к выживанию наших предков.

Однако если требуется связать какое-либо лицо с определенным местом, тут наша способность может подвести. Если коллега, с которым мы когда-то работали, встречается нам на выходных, мы можем затрудниться сразу вспомнить, где же видели эту знакомую физиономию. Нисходящие механизмы, которые распознают лица, обычно встречающиеся нам в определенных местах, несмотря на быстрое их распознавание в обычных условиях, действуют медленнее в ситуации появления знакомой личности вне контекста. Мы понимаем, что знаем человека, но за неимением контекстуальных подсказок не можем понять, откуда именно. Всем известно, что это может быть очень щекотливым моментом, особенно когда персона узнает вас, начинает разговор и, о, ужас, называет по имени. Вы стоите в отчаянье, пытаясь определить, кто перед вами, и размышляя, то ли подыграть, то ли честно признаться и попросить человека напомнить свое имя. Самый сложный момент наступает, когда вас просят представить эту персону еще кому-то, и вам тогда приходится честно признаться во всем!

Работа специальной области, распознающей лица, может привести к ситуации, когда мы видим лицо, которого на самом деле перед нами нет. Увидеть лицо в облаках или в углу спальни, когда вам было шесть лет и вы боялись темноты, — обычное дело. Низкий уровень освещения дает меньше информации глазам, а мозг теряет возможность точно определить, где заканчивается один объект и начинается новый. В этих условиях нечеткой и неполной информации и появляются сверхъестественные ощущения присутствия призрака в темной комнате. Наше воображение начинает работать на полную катушку (нисходящие пути), и мы можем принять смутные переходы, образованные отдельными объектами (восходящие пути), за голову монстра, уставившегося на нас (когда на самом деле нет никакого монстра, а это лишь ваш халат или, возможно, орнамент на книжной полке). Наш мозг постоянно ищет шаблоны в перцептивной информации [13]и часто находит их даже тогда, когда их на самом деле нет.

Помни о зазоре

Какие-то сильные ощущения могут оказаться в паре с мощными ассоциациями. Эти ассоциации способны сформировать то, что мы обычно называем предположениями. Даже одно слово может привести к целому набору гипотез. Приведем пример из жизни: на сайте крупного онлайн-ретейлера была кнопка «зарегистрироваться». Заменив это слово на «продолжить», организация получила повышение дохода в год на 300 млн долларов. Слово «зарегистрироваться» для большинства из нас означает, что мы должны потратить время на заполнение форм и вбивание информации, тогда как слово «продолжить» дает нам представление о прогрессе, быстром переходе или перемещении в другое место.