Третий аспект удовольствия. Тайна женской эякуляции - Карл Ф. Штифтер Страница 17

О том, как женщины умели себе помогать, если не было рядом ни мужчины, ни акушера, свидетельствует в 1585 г. Арналдус:

«У некоторых вдов и жен торговцев, чьи мужья по 2–3 года пребывают вне дома, появился недуг (застой семени). У некоторых была потребность в совокуплении, но они не осмеливались воссоединиться с другими мужчинами, т. к. боялись забеременеть. Поэтому они пользовались пальцем или маленьким свертком из шелка, который был сделан в виде члена. Они использовали его и таким образом достигали выброса семени. У других был вырезанный из дерева член или что-то в виде члена из латуни, вогнутый посередине и с дырочкой на конце. И это приспособление они двигали до тех пор, пока не выбрасывали семя. Когда начинался выброс семени (spermatisare), то они подливали в дырочку розового масла, которое смешивалось с их спермой» (16, с.1346).

Похоже, многие женщины пользовались для эякуляции в лечебных целях помощью специальных ассистентов, что не причиняло им вреда, как видно из комментария одного из медицинских историков:

«Это была хорошая возможность для корыстных врачей разбогатеть и прославиться, т. к. истерия была для хитрых врачей золотой жилой…Кроме всего прочего, она служила бессовестным и вредным целям и была прекрасным вспомогательным средством для большинства средневековых врачей, которые, прикрываясь знанием Гиппократа, вершили недостойные операции, нарушая клятву врача» (клятвопреступление – прим. автора) (129, с.82).

«Кто может это понять, тот поймет»

Каким огромным было значение, которое придавали застою генитальной жидкости в Средневековье, и какое дальнейшее воздействие он имел вследствие этого господствующего мнения, доказывает также манускрипт теолога Йоханна фон Везеля, который предстал перед инквизиционным судом и был приговорен к отречению и тюремному заключению. Инкриминированный отрывок текста возник как раз за несколько лет до его осуждения, когда он занимал должность священника.

Обсуждается вопрос о том, может ли семя монахов и монахинь заболеть вследствие их непорочности, и разрешено ли опустошение семени с целью избежания заболевания.

Йоханн фон Везель придерживается мнения, что то, что не запрещено Богом, разрешено. Он обращается к словам Христа: «Кто может это понять, тот поймет», интерпретируя их так: «Конечно, каждый должен взвесить свои силы относительно того, сможет ли он выдержать обет воздержания… те, кто либо несильно мучается от телесной похоти или когда-то мучился, но научился долго противостоять и не опорочить себя…тем хвала» (82, с.25). Согласно Божьей воле, такой вывод из Библии делает Везель, созданное природой должно очищаться естественным путем. Для непорочного человека это означает, что «ему разрешается позаботиться о своем здоровье и вылечить свое тело от заражения испорченным семенем, для лучшего его сохранения, с помощью медицины, будь то в целях профилактики или терапии». (82, стр. 25)

Итак, самоудовлетворение с целью поддержания здоровья в его понимании созвучно Божьей воле. «Это подтверждает то, что человек умерщвляет себя или становится самоубийцей, лишая свое тело жизненно необходимого. И здесь не играет роли то, за какой промежуток времени кто-либо себя умертвит, как говорит Якобс во 2-й главе» (82, с.25).

Хотя Йоханн фон Везель вверяет человеку, в том числе монаху или монахине, определенную долю ответственности за свое собственное здоровье, он одновременно стоит на позиции защиты удовольствия, по сравнению с теологами до него.

Винцентиус Хиспанус в начале XIII в. считал тяжким грехом даже упоминание врачом пользы от полового сношения перед пациентом, давшим обет воздержания, т. к. он вводил его, таким образом, в искушение, даже не советуя ему коитус (72, с.59).

И Антоний Флоренский даже требовал от врача, чтобы тот скрывал причину болезни от пациентки, которой она заболела от застоя генитальных соков из-за отсутствии сношения.

Больной Томас II, епископ Люттиха, похоже, не знал тезисов Везеля, иначе бы прислушался к совету врача и близких, что вместо медикаментов ему надо переспать с хорошенькой женщиной, на что тот ответил: «Ради своего бренного тела, которое все равно умрет, я не откажусь от вечной добродетели, непорочности» (353, пар. 30, п. б).

Монахиням же и монахам, которые дали обет безбрачия Богу, напротив, не оставили выбора между смертью и половым сношением. Но все же, чтобы защитить их здоровье, Арналдус (1585) предложил им следующий рецепт: «Смешать соль и содовый порошок с уксусом, соленую воду или salmatina (вода, которая, по преданию, излечивала того, кто ее пил) и нанести эту смесь на вульву. Это мучительно, но благодаря этому происходит выброс семени» (16, с.1346).

Мокрая простыня: «…humoris peccantis ejectione» (выбрасывание влаги, жидкости)

Естественный секс может дать видимые результаты даже в случае тяжелейшей истерии, такой вывод Доминикус Леонус делает на основе описанного им случая в 1570 г.:

«В городе Цуккар я встречался с женщиной, которая в любовной лихорадке предлагала переспать всем мужчинам, и если ей отказывали, то бросалась в них камнями. После того, как она вышла замуж за крестьянина, ее лихорадка утихла, и она „выздоровела“ (286, с.282). Когда ее мужа призвали в армию, то ее болезнь вновь началась, и она смогла вылечиться только, когда ее мужа освободили от военной службы. С помощью вновь часто повторяющихся совокуплений она выздоровела за короткий срок» (310, с.9).

Застой семени считали причиной различных болезней не только у вдов и опытных в сексуальном плане женщин, но и у девственниц. В 1637 г. Закутус сообщает:

«Юная девушка страдала по этой причине истерией. Через определенное время у нее начинались конвульсии, да такие, что она не могла дышать. Она вся содрогалась, ничего не чувствовала. С сумасшедшими глазами и скрежетавшими зубами она, похоже, уходила из жизни. Поскольку большинство мероприятий, необходимых для лечения этой болезни, не помогали, то я посоветовал влагалищные свечи из цикламена, лука, чеснока и бычьих внутренностей. Возникшее в результате стимуляции тепло во влагалище привело к выбросу семени и выздоровлению, несмотря на тяжелейший приступ» (327, с.266).

Несколько лет спустя (1745 г.) швейцарец Николаус Циндель написал даже диссертацию «О наносящих ущерб последствиях утрированной непорочности» («De morbis ex castitate nimia…»), которой в то время уделили большое внимание. В ней он рассказывает о необычно рано созревшей 12-летней девочке, которая постоянно падала в обморок и кричала, что ее заколдовала старая женщина. Такие приступы повторялись каждые две недели. После одного из таких приступов она запела Песнь песен. После этого она больше не могла вспомнить ни о чем. Ее лицо было потным и бледным. Сначала врач думал, что причиной приступа являются глисты. Остаток истории я представлю дословно:

«Когда врач во время шестого приступа, который был очень сильным, ощупал живот девочки, то на основе набухания ее гениталий и конвульсий, а также вследствие эякуляции (humoris peccantis… ejectione), по окончании приступа, в ходе которого простыня стала мокрой, смог легко распознать, какая „змея скрывается в траве“ (сегодня мы бы сказали „где собака зарыта – прим. автора). Он сказал родителям, что причина эпилепсии в длительном воздержании и вылечить ее может скорейшее замужество“»(353, с.12).