Книга Черной и Белой магии. Иная Реальность - Александра Крючкова Страница 16

Андрей – мой земной друг. Он уже много лет знал меня. Вернее, как и другие, считал, что знает. Прочитав отрывок моего дневника в Интернете, Андрей предложил пообедать в кафешке.

– Алис, давай познакомимся? Я видел только часть тебя, земную часть. А ты – совсем другая…

– Ты, как и все, видишь только то, что желаешь видеть, – грустно констатировала я.

– Тебя не напрягает общаться с простыми людьми, ну… с такими, как я?

– Я «смотрю» человека и сразу же знаю, смогу с ним общаться или нет. Поскольку мы с тобой уже давно общаемся, значит, можешь не переживать.

– А можно я задам тебе глупые земные вопросы?

– Конечно. Мне даже приятно, когда люди задают вопросы.

Андрею предстояла операция. Я рассказала о разновидностях болезней, причинах их возникновения, как с каким видом заболеваний можно поработать, какие книжки и в какой последовательности прочитать. Мы плавно переместились в плоскость Сознания и Подсознания. И я рисовала на бумажной салфетке множество кружочков, начиная от многоликого «Я» до Anima Mundi (Души Мира), говорила о шаблонах и стереотипах, самопрограммировании, о спасительном для организма трансе, в который каждый из нас непроизвольно впадает по несколько раз в день, о том, как работают Учителя, о фобиях и многом-многом другом, вплоть до сравнительного религиоведения в разрезе теории реинкарнации. На этом моменте Андрей оживился:

– Когда я был маленьким, года в четыре, я настойчиво требовал у родителей отвезти меня на могилу моей матери в Германию, повторяя, что эти родители на самом деле хоть и хорошие, но… не совсем «мои». Я рассказал, как мать везла меня в коляске по мосту в 1944 или 1945 году, но началась бомбёжка, и она погибла. Меня, конечно, никуда не повезли. А потом я смирился и уже почти всё забыл.

– Значит, не совсем уж ты и земной. Ты же многое вспомнил.

– Не земная – ты. Я вот до сих пор вспоминаю, как ты помогла родить нам твою тёзку.

У Андрея – три дочки. Когда его жена была беременна во второй раз, я не знала об этом. Всю ту ночь мне снилось, что я рожаю девочку, да так отчётливо, что, проснувшись, я мучительно размышляла: к чему бы это? Я пересказала странный сон коллегам и тут же получила sms-ку от Андрея: «Сегодня ночью в этом мире на одну Алису Андревну стало больше!»

Андрей спросил, что значит «якорь». Я рассказала о разновидностях «якорей» и о возможности «заякорить» свои Места Силы, которые помогают нам в сложную минуту.

– А какие у тебя Места Силы, Алис?

– Их немного. Николина Гора, например, там находились дачи у обеих бабушек. Забавно, да? Была нищей, но проводила лето на двух дачах среди королевских замков… Место, где в детстве я сливалась с Душой Мира через природу, для меня навсегда останется Местом Силы. Потом «французская» бабушка переехала, а второй дом подожгли. Но каждое лето я приезжаю туда на речку… Ещё – Афон и Тибет. Я бы с удовольствием поселилась в Лхасе или на границе с Афоном. Я там как дома, мне там спокойно и уютно.

– А Париж, где жила твоя «французская» бабушка?

– Французская бабушка, светлый человек, мечтала, чтобы я поехала в Париж, как только стану «выездной». Бабушка сказала, на какой улице и в каком доме она жила. Я оказалась в Париже после её смерти, исходила город вдоль и поперёк. Гуляя по центру, попала на её улицу и нашла тот дом. Несколько раз снилось, что мы гуляем с ней в Париже. Но всё же это – бабушкин город.

– А какие ещё твои?

– Я люблю Венецию. Была там много-много раз. Даже не помню, сколько. Часто приезжала туда с Братом. Странный город. Когда-нибудь он… уйдёт под воду… – я невольно вздрогнула. – У него – особая энергетика, магическая. Он напоминает мне ДРУГОЙ город, который… я вижу во сне…

– Другой?

– Не такой, как все. В нём машин не было. В Венеции тоже нет машин, по крайней мере, в её пешеходно-водной зоне. И ещё там вода. Везде вода. Кругом… И мой сон тоже связан с водой. Я потом как-нибудь расскажу. И про сон, и про Город. Я думаю, когда-то он был Моим Городом… Он находился на берегу океана. На острове или на каком-то континенте в океане… Но его уже нет…

– А Питер не напоминает тебе Венецию?

– Напоминает и Венецию, и о том, чего совсем не хочется вспоминать. Поэтому предлагаю сменить тему…

– А какой Он… этот Твой Человек?

– Он – не Человек, – как-то автоматически и не задумываясь, ответила я.

– А кто Он? Ну… как ты Его видишь?

– Он – сильнее и умнее меня. Я смотрю на Него снизу вверх, меня к Нему тянет. Он – ведущий, я – ведомая. Мне с Ним интересно и не скучно. Мы говорим на одном, нашем, том языке, принимаем друг друга такими, какие мы есть.

– Да-а-а… – тяжело вздохнул Андрей. – Ты сказала мало слов, но слишком многое. Где же такого найти? Кто сможет разговаривать с тобой на одном языке? За всю свою жизнь я не встречал людей, которые были бы такими же сильными, как ты. А тебе нужен человек ещё сильнее…

– Ты не понимаешь… Ты говоришь про людей. А Он – как я, иной.

– Алис… А ты… кто? Ну… как ты здесь оказалась? Зачем ты сюда пришла? Здесь же всё – другое…

– Я не знаю, кто я… Нонна считает, что мы обе пришли сюда сами, потому что захотели прийти. Не знаю, зачем, может быть, для того, чтобы попробовать, как она говорит, пощупать этот мир, вот эти предметы, – я пощупала стол, за которым мы сидели. – Попробовать еду, которую здесь едят. Чтобы рассказать людям о том, что ТАМ. Только я пока почти ничего не вспомнила – рисую картины. А Нонна от них вздрагивает, потому что она их уже видела ТАМ. Я радуюсь, когда в книгах Учителей читаю о том, что я давно знаю сама, но не помню, откуда, хотя чему-то меня научил Голос, который я слышала в детстве во сне. Многие мои желания исполняются мгновенно. Но… мне очень хочется ЛЮБВИ, меня никто ещё не любил за то, что я есть. Просто так. Такой, какая я есть… Но мне не дают ТАКОЙ Любви… Я не могу объяснить, почему. Похоже на заколдованный круг. Я чего-то не понимаю, не могу вспомнить…