Женщина может все. Байки психологинь - Ольга Маховская Страница 16

Девушку звали Дашей. Ей только-только исполнилось 18 лет, возраст сильных предчувствий и больших перемен, но в институт она не поступила, не хватило уверенности, а значит, осталась в родительской семье. Даша была из тех пышнотелых девиц, которые напрасно стесняются своих развитых форм. Они еще не знают, каким богатством обладают; вряд ли это понимают и их сверстники. Но взрослый мужчина безошибочно узнает в контурах тела такой девушки мощную, еще не прорвавшуюся на свет сексуальность и редкую женскую интуитивную природу, способную незаметно, но верно стимулировать и мужские мозги, и мужскую потенцию.

Косметикой Даша не пользовалась. Это придавало ее круглому курносому лицу с приоткрытыми по-детски губами прелесть особой беззащитности. Волосы у нее были нарочито гладко зачесаны, как будто в наказание за их своеволие и распущенность. Одета Даша была в какие-то неяркие, просторные, довольно поношенные и недорогие одежды.

Даша осторожно пожаловалась на мать, потом косвенно упрекнула отца и, наконец, рассказала о произошедшей вчера в семье ссоре, которая закончилась вызовом «скорой помощи» – для отца, сердечника со стажем. Веселая и разгоряченная Даша пришла из магазина с полными сумками продуктов. Ее мама Тамара была в это время дома, готовилась к какому-то вечернему выходу – то ли в клуб, то ли к подруге, то ли на день рождения. Женщине слегка за пятьдесят, никогда нигде не работала, но – чудо! – никто ее не назвал бы и домохозяйкой. Полно знакомств, и в связи с этим и дел вне дома.

Кажется, Тамара знала родственников всех жителей города до третьего колена, но своей семьей интересовалась мало. Дочку и мужа Тамара на свои вечерние выходы старалась с собой не брать: они были не под стать ей. Муж молчаливый, не компанейский, а дочь, рядом с отполированной и одетой по последнему писку моды мамой, и вовсе заморыш. «Какая-то ты у меня неудачная получилась!» – часто сетовала Тамара.

Вчера она встретила Дашу с маской из акульих клыков на лице, в дорогом халате и с еще не высохшим маникюром.

Причиной для ссоры стала очередная пара колготок, которые Даша вынула из сумки с продуктами.

– Ну, слушай, девочка, на твоих колготках разоришься! Надо как-то поаккуратней ходить... Старенькие подштопывать...

Дашу чрезвычайно обижали такие замечания. Брюки она носить не решалась из-за полноты, а колготки и так штопались и клеились, сколько можно было, но всему же есть предел...

– Папа дал мне денег на колготки.

– Папа себе на таблетки скоро не сможет заработать, а ты хочешь, чтобы он экономил и на них, откладывая на колготки для любимой дочки?

Конечно, если разговаривающие выбирают самые больные места для уколов, добром такая беседа не закончится.

Даша плакала от обиды, Тамара кипела от возмущения. А пришедший с работы и вынужденный присоединиться к ним Игорь стал оседать и корчиться уже из-за полного бессилия что-то изменить. «Скорой» было не избежать.

Даша уверяла меня, что ссоры могут свести отца в могилу, но не знала, как поступать и куда двигаться. Она чувствовала себя виноватой в том, что не может мирно жить одновременно с отцом и матерью, понимала, что отец странным образом, но все же привязан к своей жене. Но Даша боялась уйти из дома именно потому, что тогда отец уж точно останется один, и в нужную минуту ему просто никто не поможет.

– Мама никогда меня не любила. Она думала, что родится красивая умная девочка. А получилась я.

– А ты ее любишь?

– Иногда мне ее жалко. Но чаще я думаю, что у нее плохой от природы характер и она не может с ним справиться. Так родные матери не поступают.

Даша была поздним ребенком. Игорю сейчас было уже под шестьдесят. Он дорабатывал в «Стройпроекте» до пенсии. Авторитетный специалист, пользовался большим уважением на работе, а дома он был человеком мягким, уступчивым, неконфликтным, словом «подкаблучником». Это он придумывал и развивал теорию о сложном характере своей супруги, которая поразила его в свое время, да и до сих пор поражала неуемной энергией, бесконечными оригинальными желаниями и волей к победе. Уж если Тамара захочет чего, пиши пропало, уходи с дороги – все равно добьется своего.

К дочке Игорь тоже был сильно привязан и сочувственно относился ко всем ее проблемам. В конфликтах своих женщин он старался занимать примиряющую, справедливую, с его точки зрения, позицию и таким образом никогда не мог защитить дочь от Тамариного гнева. Даша пыталась противостоять матери, но у нее не всегда хватало сил, и после ссор она подолгу плакала.

Кстати, папа и дочь были очень похожи: по сравнению с мамой крупные, круглолицые, «рыжие». «Клоуны!» – ядовито шутила Тамара. Это я узнала потом.

Но тогда я сказала:

– Вам, Даша, нужно день и ночь думать о самостоятельной жизни. Искать работу, думать, как отделиться от родителей.

– Конечно, когда я вырасту, я буду жить отдельно, но теперь я боюсь за папу. После каждого скандала ему вызывают врача!

– Папа меньше будет подвергаться агрессии, если вы станете жить отдельно.

Глядя на Дашину задавленность, трудно было себе представить, что она наберется решимости на самостоятельную жизнь. Если честно, то я и сама не знала, что делать. И я попросила ее прийти в следующий раз с отцом.