Ложь. Три способа выявления. Как читать мысли лжеца. Как обмануть детектор лжи - Олдерт Фрай Страница 13

Краткий обзор и описание невербального поведения

Вокальные характеристики

1. Запинки при разговоре: использование междометий «э-э», «хм» и т. п.

2. Речевые ошибки: повторение слов и/или предложений, измененные и неполные предложения, оговорки и т. д.

3. Высота голоса: изменение (повышение или понижение) тона голоса.

4. Скорость речи: число слов в единицу времени.

5. Латентный период: продолжительность молчания между вопросом и ответом.

6. Частота пауз: частота встречаемости периодов молчания в речи.

7. Продолжительность пауз: длительность периодов молчания.

Лицевые характеристики

8. Взгляд: направленность взгляда на лицо собеседника.

9. Улыбка: улыбчивость и смешливость.

10. Моргание.

Движения

11. Самоманипуляции: почесывание головы, запястий и т. д.

12. Иллюстраторы: функциональные движения кистей и рук, предназначенные для изменения и/или подтверждения сказанного устно.

13. Кисти и пальцы: нефункциональные движения кистей или пальцев при относительной неподвижности рук в целом.

14. Ноги и стопы.

15. Голова: кивание и мотание головой.

16. Туловище: движения туловища (как правило, сопровождающие движения головы).

17. Смена позы: движения, направленные на смену положения на стуле (обычно — в сочетании с движениями туловища и ног).

Вторая часть табл. 2.1 (невокальные характеристики) демонстрирует весьма противоречивые паттерны. При подробном изучении можно выделить три истинных индикатора лжи: у обманщика движения рук, кистей, пальцев, стоп и ног беднее, чем у говорящего правду. Снижение активности этих движений, вероятно, обусловлено сложностью лжи. По-видимому, лжец вынужден больше думать, и это «заглушает» язык тела. Другое возможное объяснение — лжец, пытаясь выглядеть искренним, движется очень ограниченно и пытается избежать тех движений, которые не являются обязательными.

Это приводит к необычному уровню ригидности и подавленности.

Как я уже говорил, эти результаты не означают, что все люди во время обмана повышают тон голоса или двигаются меньше, чем когда говорят правду. Они указывают на то, что большинство лжецов ведут себя именно так. В частности, в ходе моего собственного эксперимента было установлено, что 64 % из 181 участника во время лжи меньше двигали кистями, пальцами и руками в целом; в то же время у 35 % отмечалось повышение интенсивности таких движений (Vrij & Akehurst, 1996а; Vrij, Winkel & Akehurst, 1997).

Все остальные параметры (отведение взгляда, самоманипуляции, изменение положения и моргание) оказались недостоверными признаками лжи. Это неожиданные результаты, так как они противоречат стереотипным среди людей убеждениям о невербальных индикаторах лжи, о чем будет сказано в главе 3. Как правило, наблюдающий за собеседником будет ожидать, что лжец станет демонстрировать нервное поведение и признаки напряженного мышления.

Однако зачастую обманщики не ведут себя подобным образом.

Например, люди ожидают, что лгущий отводит взгляд. Возможно, этого следовало бы ожидать, так как лжец может нервничать или усиленно думать, а отведение взгляда — это признак нервного или когнитивного напряжения. Поэтому возможно, что обманщики, по меньшей мере, склонны смотреть в сторону. И все же отведение взгляда — недостоверный индикатор лжи. Причина в том, что его слишком легко контролировать. Если лжец захочет смотреть прямо в глаза собеседнику, это не потребует от него больших усилий. Очевидно, что паттерны поведения, которые легко контролируются, никогда не могут быть надежными признаками лжи. Неверным оказалось и убеждение, что лжецы часто держат руки у рта, о чем часто пишется в литературе для полиции (см. главу 1).

В полицейских справочниках иногда упоминается, что движения глаз показывают, говорит ли человек неправду. Особенно популярна установка, что лжец смотрит влево. Эта идея проистекает из модели нейролингвистического программирования, хотя те, кто разрабатывал эту модель, никогда не упоминали о связи между движениями глаз и ложью. На практике нет убедительных доказательств того, что движения глаз выдают ложь. Даже упоминавшие об этой связи авторы никогда не приводили подтверждающих эту точку зрения данных. Поэтому данная проблема не подлежит дальнейшему обсуждению (критику литературы для полиции см.: Vrij & Lochun, 1997).

Одна из возможных причин отсутствия паттернов нервного поведения лжецов в экспериментах — это то, что они просто недостаточно нервничали в ходе этих экспериментов. Не исключено, что поведенческие признаки лжи различны в зависимости от того, высока ли ставка. То есть у обманщика может проявляться нервное поведение, если ставки высоки, но если нет серьезной проблемы — оно не проявится. Я вернусь к этому вопросу позднее.

Помимо этого, может оказаться, что некоторые из индикаторов лжи не были распознаны исследователями, потому что используемая ими система подсчета недостаточно детализирована или потому что они не знали, на что надо было обратить внимание. Например, ряд экспериментаторов не замеряли частоту проявления паттернов поведения при лжи и при правдивых ответах, а замеряли продолжительность таких паттернов. На мой взгляд, измерение продолжительности недостаточно конкретно. Это может объяснять, почему некоторые авторы не выявили различий между говорящими правду и обманщиками, а другие — нашли такие различия. В частности, Фили и де Терк (Feeley & deTurck, 1998), Напп, Харт и Деннис (Knapp, Hart & Dennis, 1974), Краут и Поу (Kraut & Рое, 1980), Миллер, де Терк и Калбфлейш (Miller, deTurck & Kalbfleisch, 1983), Риггио и Фридман (Riggio & Friedman, 1983), Стифф и Миллер (Stiff & Miller, 1986) измеряли длительность элементов поведения и не обнаружили значимых расхождений между лжецами и нелжецами. Кстати, ни один из исследователей не предложил альтернативного метода, выявляющего дополнительные, не перечисленные выше признаки. Исключением является Экман с его наблюдениями касательно улыбок. Таблица 2.1 указывает на то, что улыбчивость не связана с ложью. Однако Экман и его коллеги обнаружили корреляцию между улыбкой и ложью в тех случаях, когда делалось различие между эмоциональной и фальшивой улыбками (Ekman, 1988; Ekman, Davidson & Friesen, 1990; Ekman & Friesen, 1982; Ekman, Friesen & O'Sullivan, 1988). К эмоциональным улыбкам относятся все те, при которых человек действительно испытывает положительные эмоции. Эти улыбки предположительно сигнализируют о таких эмоциях. Эмоциональная улыбка осуществляется посредством действия двух мышц: zygomatic major (большая скуловая мышца), которая поднимает уголки рта к скулам, и orbicularis oculi (круговая мышца глаза), которая поднимает щеки и стягивает кожу внутрь глазницы, что приводит к возникновению морщинок под глазами и морщинам в форме вороньей лапки в области уголков глаз.

Фальшивая улыбка вызывается произвольно с целью убедить собеседника в том, что положительная эмоция имеет место, хотя на самом деле это не так. При фальшивой улыбке не работает круговая мышца глаза. Таким образом, улыбка без напряжения этой мышцы является лживой. Вместе с тем улыбка, при которой задействуется эта мышца, не всегда является эмоциональной. Во время фальшивой улыбки эти мышцы могут сокращаться, так как они используются и при других эмоциях, таких как дистресс, печаль или боль. Когда кто-либо пытается скрыть эти эмоции за фальшивой улыбкой, круговые мышцы глаза могут сокращаться. Кроме того, хорошо владеющие мимикой люди способны изображать улыбку, которая выглядит натуральной. Экман и его коллеги установили, что у говорящих правду чаще (чем у лжецов) отмечается эмоциональная улыбка, а у лжецов более часто встречается фальшивая улыбка. Если не делать различий между эмоциональной и фальшивой улыбкой, правдивые люди улыбаются примерно столь же часто, как и обманщики (Ekman, Friesen & O'Sullivan, 1988). Есть и другие отличия ложной улыбки от искренней. Фальшивая улыбка более асимметрична, возникает преждевременно или запоздало, она чаще более длительна (Ekman, Davidson & Friesea, 1990; Ekman & Friesen, 1982).