Размножение в неволе. Как примирить эротику и быт - Эстер Перель Страница 13

We have no secrets, we tell each other everything [11].

Когда моя мать рассуждала об отношениях, она мало что могла сказать об эмоциональной близости. «В браке важны две вещи, – говорила она мне. – Тебе необходимо работать над тем, чтобы отношения сложились, и ты должна быть готова к компромиссам. Быть всегда правой несложно, но тогда ты останешься в одиночестве». Мой отец всегда казался менее прагматичным, чем мать, и отвечал в нашей семье за экспрессивность и открытое проявление чувств. Он обожал маму и не стеснялся демонстрировать это поцелуями, подарками и вниманием к ней. Но если бы я спросила его, существует ли между ними эмоциональная близость, он был бы совершенно растерян и не знал бы, о чем я вообще говорю. Он понимал, что такое любовь и партнерство, и к ним же относил эмоциональную близость в самом неопределенном понимании.

Для моих родителей и их ровесников современные рассуждения о близости оказались бы чужды. Их отношения были далеки от идеала, и есть много причин, по которым им стоило бы обратиться к психотерапевту, но саму фразу «работать над эмоциональной близостью» они совершенно не понимали.

Когда Тевье из фильма «Скрипач на крыше» [12]говорит своей жене Голди, что готов позволить дочери выйти замуж за того, кого она полюбила (а не за того, кого он для нее выберет), он объясняет это тем, что теперь вокруг «совершенно новый мир», где люди женятся по любви, что сильно отличается от его мира. Он познакомился с Голди в день свадьбы, и его отец сказал, что Тевье со временем научится любить ее. И вот двадцать пять лет спустя он наблюдает за влюбленностью дочери и спрашивает жену, любит ли она его после стольких лет. Голди в ответ перечисляет бесконечное количество разнообразных случаев и эпизодов, которые они пережили вместе, и красиво и лирично рассуждает о том, как «в прежнем мире» думали о любви и браке. Она стирала его одежду, доила его коров, спала в его постели, голодала и боролась за него, вырастила его детей, мыла его дом и готовила ему еду. «Если это не любовь, то что же тогда любовь?» – спрашивает она. Это подтверждение от Голди ничего не меняет, но Тевье все же говорит, что «после двадцати пяти лет приятно это знать».

Картина семейной жизни, нарисованная Голди, не похожа на то, что мы сейчас считаем эмоциональной близостью. В лучшем случае мы бы назвали это семейной жизнью, а в худшем – старорежимным угнетением женщины. В прошлом брак понимался более прагматично, и любовь не считалась обязательной. Главным было уважение. Мужчины и женщины искали эмоциональную связь где-то еще, прежде всего в отношениях с людьми одного с ними пола. То есть мужчин объединяла совместная работа и отдых; женщины формировали эмоциональные связи, сообща ухаживая за детьми или забегая к соседке за сахаром. Любовь могла со временем появляться, но не становилась необходимым фактором для успешного брака. Сегодня люди объединяются в пары совершенно свободно и клянутся в любви и верности на всю жизнь. Раньше эмоциональная близость считалась лишь возможным результатом долгосрочных отношений – теперь это ключевой элемент, без которого никакие серьезные отношения и не начнутся. В браке, перед заключением которого супруги договариваются и о количестве детей, и об условиях возможного развода, основа отношений уже не уважение, а доверие и привязанность. В современной реальности эмоциональной близости отводится центральное место, и это даже не подвергается сомнению.