Психология совести. Вина, стыд, раскаяние - Евгений Ильин Страница 10

Э. Фромм в книге «Человек для себя» (1947) выделил два вида совести – авторитарную и гуманистическую – и провел различие между ними. Авторитарная совесть, наблюдающаяся на ранней стадии ее формирования, ориентирована на мнения авторитетного для человека окружения (родители, церковь, государство, общественное мнение) и связана с боязнью неодобрения, наказания. Предписания этой совести определяются не ценностными суждениями самого человека, а повелениями и запретами, которые заданы авторитетами. Заданные извне нормы становятся нормами совести не потому, что они хороши, а потому, что они даны авторитетом. По сути дела, авторитарная совесть – это то, что было описано З. Фрейдом в качестве Сверх-Я.

В отличие от авторитарной совести гуманистическая, или зрелая, совесть – это собственный, независимый от внешних санкций и поощрений голос человека. Это, по мнению Фромма, «уже не интернализированный голос авторитета, которому мы стараемся угодить и недовольства которого мы боимся; это наш собственный голос, не зависящий от внешних санкций и одобрений» (1993, с. 126).

Гуманистическая совесть является голосом «второго Я», лучшего начала в человеке, ответственностью человека перед самим собой.

Данная совесть является реакцией всей личности на ее правильное функционирование или на нарушение такового. По словам Э. Фромма, гуманистическая совесть – это «наша реакция на самих себя», «голос нашего подлинного Я, требующего от нас жить плодотворно, развиваться полно и гармонически – то есть стать тем, чем мы потенциально являемся».

Э. Фромм считал, что в реальной жизни каждый человек обладает и авторитарной и гуманистической совестью. Распознавание этих видов, определение силы каждой из них, их взаимоотношений имеет большое значение для психоаналитической терапии. Часто бывает, что переживание вины воспринимается сознанием как проявление авторитарной совести, в то время как в динамике ее возникновение связано с гуманистической совестью, а авторитарная совесть является рационализацией гуманистической совести. «На уровне сознания человек может считать себя виновным за то, что авторитеты недовольны им, в то время как бессознательно он чувствует себя виновным за то, что живет, не оправдывая собственных надежд», – пишет Э. Фромм. Одна из задач психоаналитической терапии как раз и состоит в том, чтобы дать возможность пациенту различить в себе действенность обоих типов совести, понять, что безнравственное поведение может восприниматься с авторитарной точки зрения как «долг», прислушаться к голосу гуманистической совести, составляющей суть морального опыта жизни.

В бытовом сознании совесть бывает чистой, усыпленной, парализованной. При недостаточном осуществлении исполнительной функции совесть может быть пристрастной, лицемерной и сожженной. Пристрастная совесть любит указывать на недостатки других людей, чтобы в своих собственных глазах смягчить или сгладить вину за допущенные ошибки или совершенные беззакония. Лицемерная совесть незаслуженно награждает человека миром души и сознанием своей праведности. Сожженная совесть оставляет человека в холодном спокойствии духа при совершении явных преступлений и при последующих воспоминаниях о них.

Чистая и нечистая совесть. Рассматривая природу авторитарной совести, Э. Фромм выделил чистую совесть и виноватую совесть. «Чистая совесть – это сознание, что авторитет (внешний и интеоризованный) доволен тобой; виноватая совесть – это сознание, что он тобой недоволен». Чистая совесть порождает чувство благополучности и безопасности, виноватая совесть – страх и ненадежность. Парадокс, по мнению Э. Фромма, состоит в том, что чистая совесть – это порождение чувства покорности, зависимости, бессилия, греховности, а виноватая совесть – результат чувства силы, независимости, плодотворности, гордости. Также парадокс и в том, что виноватая совесть оказывается основой для чистой совести, в то время как последняя должна порождать чувство вины.

Да, жалок тот, в ком совесть нечиста.

А. С. Пушкин

Изложенные нами взгляды Э. Фромма вызвали дискуссию о том, возможна ли вообще чистая совесть. Были высказаны два противоположных мнения. Согласно первому из них, разделяемому, в частности, выдающимся этиком XX века Альбертом Швейцером, чистая совесть как таковая невозможна. Если совесть – значит, непременно больная. Чистая совесть, говорит А. Швейцер, изобретение дьявола. Тот, кто говорит, что его совесть чиста, пишет А. Швейцер, просто не имеет совести, потому что совесть как раз и есть инструмент, указывающий на уклонение от долга. Люди постоянно грешат, попустительствуют своим слабостям, и, значит, чистая совесть – не более чем иллюзия, или самообман.

У многих людей совесть чиста не потому, что не запятнана мыслями о причиненном зле, а потому, что у таких людей короткая память.

Что слава? Счастье нам прямое – жить с нашей совестью в покое.

Г. Р. Державин

Есть два желания, исполнение которых может составить истинное счастье человека, – быть полезным и иметь спокойную совесть.

Л. Н. Толстой

У кого совесть чиста, у того подушка под головой не вертится.

Народная мудрость

Совесть у него чистая, не бывшая в употреблении.

С. Е. Лец

Нечистая совесть – это только ущербленное (мною) стремление к счастью другого человека, скрывающееся в глубине моего собственного стремления к счастью.

Л. Фейербах

Уверенность в чистоте собственной совести есть либо лицемерие, либо знак нравственной неразвитости, слепоты в отношении собственных оплошностей и ошибок, неизбежных для каждого человека, либо свидетельство самоуспокоенности. Состояние «чистой», «успокоившейся» совести выражает самодовольное сознание (Гегель); в конечном счете, это бессовестность, понимаемая не как отсутствие совести, а как склонность не обращать внимания на ее суждения (Кант).

И в наше время многие тоже придерживаются такого взгляда. Так, Ю. А. Шрейдер (1997) пишет, что чистая совесть свидетельствует не о моральном совершенстве, а об отсутствии или слабом развитии стыдливости, то есть бесстыдстве.