Итак, вас публично опозорили. Как незнакомцы из социальных сетей превращаются в палачей - Джон Ронсон Страница 10
Итак, вас публично опозорили. Как незнакомцы из социальных сетей превращаются в палачей - Джон Ронсон читать онлайн бесплатно
А затем Джона перешел к аналогии с ФБР.
* * *
– Я бы хотел поделиться с вами историей, которая вселила в меня некоторую надежду. Это история об ошибке и ее исправлении. Это история, над которой я работал в тот момент времени, когда моя карьера накрылась медным тазом. Это история о криминалистике…
Очень быстро и Джоне, и мне, смотрящему из дома, стало предельно ясно, что аудитории нет никакого дела до его мнения касательно криминалистики. Возможно, они проявили бы интерес в какой-то другой момент его карьеры. Но не более того.
Джона Лерер пытается убедить людей простить его за плагиат, вгоняя их в тоску.
Что-то меня не особенно убеждает невыразительный искупительный бубнеж @jonahlehrer.
Не могу больше смотреть извинения @jonahlehrer. Он скучный и неубедительный. Пора заняться чем-то другим.
Джона продолжил. Он рассказывал о том, как за месяц до увольнения брал интервью у профессора поведенческой экономики Дэна Ариэли на тему того, что «человеческий разум – это генератор конфабуляций…»
«Человеческий разум – это генератор конфабуляций». Вот *это* перекладывание ответственности.
Сейчас бы использовать никудышную поп-психологию, чтобы объяснить неспособность даже написать что-то о никудышной поп-психологии с чистого листа.
Джона Лерер – чертов социопат.
Попавшему в ловушку Джоне оставалось еще двадцать минут до конца речи, за которой следовала сессия вопросов и ответов.
Я согласился с пользователем, который твитнул, что Джона перекладывает ответственность, говоря, что «человеческий разум – это генератор конфабуляций». Но к середине его извинений уже не имело никакого значения, легитимна ли критика. Она лилась водопадом на уровне его глаз. Джоне в самых грубых, самых резких фразах говорили, что ему нет прощения, нет шанса на камбэк:
Единственный способ, которым @jonahlehrer может искупить свою вину, – это выбор другой карьеры. Как писатель он навсегда запятнал себя.
У меня нет ни малейшего желания прощать его или же читать его дальнейшие труды.
Разглагольствования Неадекватного, Далекого от Раскаяния Нарцисса.
Речь Джоны Лерера стоило назвать так: «Как распознать самоуверенных мудаков и избегать их в будущем».
Тем не менее он был вынужден продолжать. У него не было выбора. Ему нужно было дойти до конца. Он безэмоционально произнес, как надеется, что однажды «рассказывая своей маленькой дочке ту же историю, что я только что рассказал вам, я буду лучшим человеком благодаря ей. Более смиренным…»
Так, стойте, Джона Лерер выступает на конференции по журналистике? У них что, кончились не-мошенники, которым есть что рассказать?
Джона Лерер отлично демонстрирует всю пустоту популярной бихевиоральной психологии: моральный урод пытается свалить все на когнитивные проблемы.
Он не доказал, что способен испытывать чувство стыда.
Власть быстро сменяется. Джону публично пороли в Твиттере, потому что он воспринимался как человек, злоупотребивший своими привилегиями. Но он уже лежал на полу, а люди все продолжали пинать его и поздравляли друг друга с удачным ударом. Речь завершилась вежливыми аплодисментами людей, находившихся с ним в одном помещении.
Среди сшибающей с ног волны оскорблений раздавались редкие призывы к гуманности; некоторые пользователи отмечали страшную несправедливость разворачивающихся событий:
Эм, Джона Лерер извиняется рядом с живой лентой Твиттера, где люди чморят его. Это же современный вариант публичной порки на центральной площади.
Джона Лерер живой человек. Мне сейчас максимально некомфортно открывать Твиттер.
Проступки Джоны Лерера значимы, но необходимость извиняться, стоя перед открытым на огромный экран Твиттером, кажется мне жестоким и нетрадиционным наказанием.
Но все это сошло на нет, когда кто-то твитнул:
А Джоне Лереру заплатили за это выступление?
«Конечно, нет», – подумал я.
А потом представители «Найт фаундейшн» ответили на этот вопрос.
Джоне Лереру заплатили 20 тысяч долларов за то, чтобы он выступил с речью о плагиате на ланче Найтов.
Хотел бы я, чтобы мне дали 20 тысяч долларов за то, что я скажу, что я лживый мешок с дерьмом.
И так до позднего вечера, пока, наконец, не появилось:
Журналистский фонд извиняется за выплату 20 тысяч долларов дискредитированному автору Джоне Лереру.
Джона прислал мне письмо. «Сегодня все прошло отвратительно. Я безумно сожалею».
Я отправил ему сочувствующий ответ. И сказал, что, думаю, стоит пожертвовать эти 20 тысяч долларов на благотворительность.
«Это уже ничем не исправить, – ответил он. – Мне нужно реалистично смотреть на происходящее. Не стоило вообще принимать это приглашение, но сейчас уже слишком поздно».
* * *
– Черт возьми, да ты даже извиниться не можешь, не пытаясь втиснуть речь в какие-то свои идиотские рамки, – сказал мне Майкл Мойнихэн за ланчем в нью-йоркском «Кукшоп». Он в изумлении качал головой. – Это было не извинение. Это просто какая-то вереница гладуэллианского дерьма. Он словно на автопилоте говорил. Словно робот: «Позвольте мне процитировать вот это исследование такого-то ученого». Все те слова, которыми он пытался описать свою нечестность. Словно ему на голову словарь упал. – Майкл сделал паузу. – О! – воскликнул он. – Мне тут кое-кто прислал сообщение. Мне показалось, что он слишком уж зацикливается. Но он указал мне на то, что Джона сказал: «Я солгал журналисту ПО ИМЕНИ Майкл Мойнихэн». Обожаю. Я сказал: «Да, понимаю, о чем ты». Он не солгал «журналисту Майклу Мойнихэну». Отличный языковой трюк. «Журналисту ПО ИМЕНИ Майкл Мойнихэн». «Что это за чертов сопляк?»
Майкл отрезал кусок от своего стейка. Факт остается фактом: это была великолепная сенсация. Это была та самая истинная журналистика, и что Майкл получил взамен? Несколько поздравительных твитов, которые, может, и дарят какой-то непродолжительный заряд дофамина или вроде того, но в остальном – ничего: 2200 долларов и закамуфлированное оскорбление от Джоны, если Майкл и его приятель были не слишком параноидальны в своих умозаключениях.
Майкл покачал головой.
– Мне от этой истории ничего не перепало, – сказал он.
На самом деле, все было еще хуже, чем ничего. Майкл заметил, что люди начали бояться его. Коллеги-журналисты. За несколько дней до нашего совместного ланча некий запаниковавший писатель – человек, с которым Майкл был едва знаком – выпалил ни с того ни с сего, что биографию, которую он написал, можно случайно заподозрить в плагиате.
– Как будто я выношу решение по таким вопросам… – сказал Майкл.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments