Чернокнижник - Максим Войлошников Страница 9

— Таков удел тех, кто пытается встать меж двух враждебных сил, Флориан. Они всегда гибнут. Теперь твой вопрос.

Пока шла эта беседа, путник успел привязать своего коня к прочной ветви дерева, и руки его остались свободны.

— Где мне найти, чтобы покарать за предательство, моего родича Вильгельма фон Грумбаха, слуги которого убили меня по его приказу и забрали мою голову?! Отвечай, или умрешь!

Вознесенный меч сверкнул в лучах луны.

— Две с лишним сотни лет минуло с той поры! Думаю, ты найдешь его у себя дома, там, откуда приходишь!

Неуловимым движением путник внезапно оказался на коне позади мертвого рыцаря. Хребет лошадиного скелета впился ему в зад сквозь истлевшую попону, но он не обратил на это внимания. И мертвый всадник почувствовал, если неживой может чувствовать, словно стальной обруч сжал его локти, не давая возможности воспользоваться ни мечом, ни коротким катсбалгером ландскнехта, висевшем на другом его боку.

— Кто ты такой?! — прорычал мертвец.

— Какое это имеет значение? Поехали домой, Черный рыцарь!

Всадник повернул коня и понесся сквозь заросли деревьев и кустов прямо в чащу, пытаясь сбросить непрошеного седока, но тот держался, несмотря на удары ветвей. Вскоре они подскакали к огромному грабу, между корней которого темнела пещера. Именно туда ринулся, не останавливаясь, мертвый конный рыцарь. В этой темной пещере он и исчез через секунду, намереваясь прихватить в подземный мир своего нежеланного попутчика. Но тот с ловкостью кошки успел соскочить с мертвого коня, приземлившись на все четыре конечности, да еще в левой руке у него оказался прихваченный с пояса всадника катсбалгер — короткий меч с двухфутовым толстым лезвием, закругленным на конце, и S-образной крестовиной. «Кошкодер» являлся излюбленным оружием ландскнехтов для рубки врукопашную, когда уже не годятся ни копья, ни двуручные мечи. На диске, венчавшем расширявшуюся к концу рукоятку, можно было различить напаянную букву G — «Geyer».

Лодья — а это был он — встал, отряхнулся и пошел в обратную сторону. Катсбалгер он держал под мышкой, и это было куда более пригодное оружие, чем шпага, болтавшаяся на его боку. Напоследок оглядевшись, он различил на нижних ветвях дерева множество черепов — похоже, мертвый рыцарь безуспешно пытался заместить свою голову чужими.

Когда через полчаса путник вышел на поляну, коня там не было, несмотря на то, что привязан был он крепко. Лодья опустился на колени в том месте, где он стоял, и принюхался. Обоняние у него было необычайно острым, и он уловил, что конь не ушел сам — его увел человек в смазанных дегтем сапогах. Он поднялся и, определив направление, куда удалился конокрад, зашагал следом. Двигался он бесшумно, как кошка. Вскоре он увидел бревенчатую хижину углежога. Правда, уголь тут, кажется, давно не выжигали. Украденный конь стоял смирно, привязанный к коновязи. В окошке светился желтый огонь.

Лодья вошел в дверь без стука, благо она была лишь приперта колом, который сломался, как тростинка. На постели валялся здоровый детина в начищенных сапогах. Его потрепанный синий прусский мундир болтался на колышке, вбитом в стену, на другом колышке висели карабин и сабля. Однако, судя по их виду, они давно не подвергались проверке начальства. Рядом с хозяином хижины стояла на полу полупустая бутылка водки: судя по всему, пили прямо из горлышка.

— Кого я вижу, егеря Его Величества прусского короля! — сказал незваный гость.

— Ах ты!

Хозяин, в волосах которого кое-где проглядывала седина, вскочил с постели, и в руках его оказался средневековый корделач — сабля-меч с закрытой гардой, которую сто лет тому назад использовала франкфуртская фехтовальная школа «Марковы братья». Это был очень хороший меч, но массивный катсбалгер в руке пришельца остановил его разящий удар, а добрый пинок в грудь впечатал пруссака в бревенчатую стену с такой силой, что он потерял и саблю, и дыхание, и пришел в себя только пару минут спустя, полностью обезоруженный.

— Итак, что мы видим? — сказал незваный гость, открывая сундучок с изображением креста на крышке, стоявший в головах кровати. — Голова Гейера спрятана в сундучок, стенки которого заполнены святой водой. Естественно, что закоренелый безбожник не может ее разглядеть. Он выходит на охоту и рубит голову первому встречному. Ему пользы нет, но кое-кто наследует безвременно усопшему… Не так ли? Это высшая проба разбоя! Вся хижина забита товаром! Кто же придумал этот остроумный номер? Как его зовут?

Лодья достал из сундучка череп, на котором сохранились светлые волосы и пышная светлая борода, и водрузил его на стол.

— Я, Фриц Грумбах, придумал это, — гордо отвечал детина, потирая раскалывающуюся от боли голову.

— Фриц, но вряд ли ты на старости лет самостоятельно решил заняться гробокопанием? Похоже, что прусский король ищет мертвые кости и рассылает за ними людей, не так ли?

— Это его наследник, мой тезка, маленький принц-гаденыш, как мы его зовем. Он — чертов коварный некромант и собирает кости всех покойных героев Германии, чтобы они помогли ему в его планах, которые он лелеет на будущее. Когда я уезжал по его поручению, он отправлял людей на Рейн, чтобы они отыскали ему кости Арминия, вождя херусков, победителя римлян в Тевтобургском лесу. Я тогда еще посоветовал ему раздобыть кости знаменитого предводителя ландскнехтов, Йорга фон Фрундсберга…

— Давно ты здесь, Фриц?

— Уже год.

— Рассудил, что чем тащить кости к королю, пускай мертвец поработает на тебя?

— Да.

— Остроумно, — одобрительно кивнул гость. — А считал, сколько людей погибло?

— Нет, — нагло отвечал пруссак. — Не я тут первый. Когда-то слуги моего предка забрали голову мертвеца, и он бродил тут, неприкаянный, сея ужас и смерть. Потом ее наконец вернули покойнику в могилу, и все прекратилось. Так что я просто использовал чужой опыт… Разумеется, о местонахождении этой могилы знали только мои предки, и это было частью моего наследства…

Стена дома содрогнулась от громового удара, раздалось дикое ржание напуганного коня, рвавшегося с привязи.

— Знаешь, друг, за тобой, кажется, пришли, — заметил Лодья. — Похоже, мертвец почуял теперь свою голову. Счастливо оставаться со своим родственником!

Он схватил со стола набитый кошелек разбойника, вынес раму и выпрыгнул через окошко. Когда он обежал дом и уже подходил к своему коню, из хижины раздался страшный крик ужаса.

— Вот и встретились родственнички. Похоже, прусский наследник все-таки останется без помощи мертвого Флориана Гейера!

Лодья пришпорил коня…