Заговор - Сергей Шхиян Страница 9

— Кто у вас здесь останавливается? — спросил я спутника, когда мы плутали по задам каких-то садов и огородов.

— Всякие разные, у нас от желающих отбою нет, — с энтузиазмом ответил он, — место, сам посуди, какое: тишина, покой, свежий воздух! Не то, что в городе, там ведь дышать нечем, пыль, чад, зимой от печного дыма снег черный. Такого хорошего, тихого места во всей Москве не сыщешь. Я слышал, покойный царь Борис хотел здесь главный царский дворец строить!

Что касается планов покойного царя, это проще всего было выяснить у его сына, но, судя по разговору, трактирщик даже примерно не представлял, кто служит у них в наемных холопах.

Наконец мы въехали через узкую калитку во двор этого странного заведения. Первый раз я не особенно присматривался к здешним достопримечательностям, теперь отнесся к месту обитания Федора Годунова более внимательно. Что касается свежего воздуха, трактирщик не соврал, в отличие от слобод вроде мясной, кожемятной или гончарной, атмосфера здесь была вполне приличная, почти как в сельской местности. Во дворе пахло сохнущей травой, печеным хлебом и почему-то распаренными березовыми вениками. Других приятностей я пока не увидел, трактир занимал обычную крестьянскую избу, правда, довольно большую и высокую, поставленную на подклеть, да еще крышу дома венчала печная труба. По углам обширного двора располагались обычные хозяйственные постройки.

Как только мы остановились возле избы, на крыльцо выскочила хозяйка, которую я сразу узнал, она порывисто бросилась к мужу, придержать стремя, пока он слезал со своей кобылы. Супруги обнялись так, как будто не виделись целую вечность. Только после того женщина посмотрела на меня и сразу узнала:

— Федя, — крикнула она в открытую дверь, — выходи, к тебе товарищ приехал!

На крыльцо вышел царь Федор в простом платье и остриженный под горшок. Он сильно похудел, стал бледным и выглядел отрешенным. Бывший царь уставился на меня как на привидение, но когда узнал, расплылся в приветливой детской улыбке.

— Алеша, — радостно сказал он, спускаясь по ступеням во двор, — вот кого не чаял увидеть!

В отличие от сестры, которая начала встречу с упреков, что я их бросил в трудную минуту, он, казалось, был мне искренне рад.

Мы обнялись.

— А я думал, ты погиб, — говорил свергнутый царь, ласково гладя плечо. — Ты знаешь, мою матушку удавили? — грустно добавил он.

— Знаю, — ответил я, удивляясь, как за полтора месяца, что мы не виделись, он изменился. Встреться Федор мне на улице, не уверен, что смог его бы его сразу узнать. Теперь в нем ощущалось что-то искусственное, даже странное, как будто он был только что со сна.

Когда первые радостные возгласы затихли, оказалось, что говорить нам, собственно, не о чем. Ну, встретились, ну, оба живы, здоровы. Возникла обычная неловкость, когда нужно как-то продолжить разговор, только непонятно на какую тему. Решил этот вопрос сам бывший царь:

— Пойдем в избу, я тебя со своей невестой познакомлю, — сказал он, забирая у меня из руки повод донца. — Сейчас, только лошадей в конюшню отведу.

Мне осталось только удивленно смотреть, как монарх, которого еще недавно водили под руки бояре, повел хозяйскую кобылу и моего жеребца через двор. Однако насладиться зрелищем работающего царя я не успел.

— Проходи, добрый человек, в избу, гостем будешь, — пригласила меня хозяйка.

— Спасибо, я Федю подожду, — отказался я.

Она согласно кивнула и в сопровождении мужа вернулась в дом.

Я подождал, пока вернется царь.

— Ну, как ты тут? — спросил я, пользуясь тем, что мы оставались без свидетелей с глазу на глаз.

— Хорошо, — улыбнулся он, — только матушку жалко, и о Ксении волнуюсь, как она одна горе мыкает.

— Я видел ее недавно, Ксения с датским рыцарем Эриком пробирается в Скандинавию, — сказал я.

Годунов удивленно на меня посмотрел, словно не понимая, о чем идет речь. Раньше он соображал быстрее.

— Значит, это не она с Самозванцем?! — наконец понял он. — Вот это добрая весть! Как она, что с ней?

Я вкратце рассказал о нашей встрече с царевной у подмосковных разбойников, стараясь не выпячивать своей роли в освобождение Ксении из плена.

Годунов внимательно слушал, но мне показалось, что большая часть того, что я говорил, проходит мимо него. Когда я кончил рассказ, он не задал ни одного вопроса, будто речь шла не о его сестре, а постороннем человеке. После долгой паузы заметил:

— Видно, у каждого своя судьба.

С этим трудно было поспорить, но я, честно говоря, ждал от него больших эмоций. Мы молчали, я — не зная, что говорить, он — отстраненно улыбаясь непонятно чему.

— А ты как? Хозяин говорит, что живешь с Беатриче? — теперь уже я прервал тягостную паузу.

Упоминание придуманного им же имени заставило Федора поморщиться, видимо, прежняя профессия невесты им еще не была забыта.

— Пойдем, поздороваешься с Феклой, она тебя часто вспоминает, — вяло улыбнувшись, предложил он.

Мы поднялись на крыльцо и вошли в дом. Здесь, сколько я помнил, ничего не изменилось, и на трактир помещение решительно не походило. Голые стены, большой стол с простыми лавками вдоль него. Навстречу нам вышла и низко поклонилась девушка в затрапезном льняном платье, в которой я не сразу узнал красавицу Беатриче. Она сильно похудела с того времени, когда я ее видел последний раз. Даже в простой одежде она была по-своему хороша.

— Видишь, кто к нам пришел? — спросил бывший царь, откровенно любуясь девушкой. Та глянула на меня, словно видела впервые, небрежно кивнула и нежно улыбнулась жениху.

Кажется, в этом доме все были влюблены: и хозяева, и холопы.

Напомнить ей, что мы знакомы, было бы бестактно, вряд ли Фекла хотела, чтобы ее вспоминали в прежней роли, потому я, тоже молча, ей поклонился.

На какое-то время возникла очередная неловкая пауза, Фекла испытующе глянула на меня, видимо, оценивая, как я ее воспринимаю. Я старательно смотрел на нее так, как будто видел впервые. Тогда она, кажется, успокоилась и пригласила садиться. Я поблагодарил и опустился на лавку. Делать мне здесь было больше нечего, Федора я увидел, убедился, что с ним все в порядке, но сразу уезжать было неловко.

В горнице мы остались втроем, хозяева куда-то вышли, но разговор опять не клеился. Пока я придумывал, что бы такое сказать, девушка пригласила меня остаться пообедать. Я подумал и согласился. Это сразу как-то разрядило атмосферу.

— Вы пока поговорите, а я накрою на стол, — радостно сказала она и быстро вышла.

Мы опять остались одни. Федор смотрел вслед невесте, не погасив блаженную улыбку на лице. Судя по тому, что я наблюдал, он был счастлив и доволен жизнью. На меня он больше не обращал внимания.

— Что ты собираешься делать дальше? — спросил я, когда молчание затянулось дольше всяких приличий.