Ветер богов - Богдан Сушинский Страница 79

— Не могу, — азартно повертел он головой, втягивая ноздрями хмельной запах тела официантки. — Украинская молодица… Нервы сдают.

Но официантка исчезла, и генералы мгновенно забыли о ней. Последние события в Европе настолько круто замешивали их судьбы, что, может статься, вскоре им уже будет не до молодиц.

— Некоторое время мы с вами, господа генералы, ждали ответа фюрера на наше послание [41]. Но теперь мне точно известно, что его не последует. И может быть, эта даже к лучшему.

Генералы удивленно уставились на командующего.

— С точки зрения дипломатии, отсутствие ответа всегда предпочтительнее, чем резко отрицательный ответ. При изменившейся ситуации рейхсканцелярия, да и сам фюрер, могут сослаться на то, что ответ не был отправлен по чистому недоразумению. Или же не дошел.

— Это потому, что у нас под ногами постоянно путается всякая дезертирная шушера, — скрипел своим срывающимся голосом Трухин. — По ней, сволочной, судят и о нашем движении. Вспомните: как раз тогда, когда мы сочиняли свое послание, «СС Дружина-1» полковника Родионова перебивает конвой эсэсовцев и вместе с партизанами уходит в леса [42]. Говорят, после этого Родионова даже переправили в Москву и сам Сталин наградил его каким-то орденом. Поневоле начнешь впадать в подозрение, как в старческий маразм. В то же время штаб вермахта, погрызся и с командованием бригады «Остинторф» [43].

— Так ведь Жиленкову и Боярскому немцы подсунули сволочных офицеров, которые начали относиться к русским командирам как к денщикам, — негромко, словно опасаясь подслушивания, проворчал Малышкин. — Нам тоже не очень-то доверяют. Даже генералитету. Ведь запретили же вам лично проинспектировать войска, находящиеся во Франции, — напомнил он Власову.

— Я бы не стал утверждать это столь категорично, — швырнул измятую салфетку на стол командующий. Этот запрет он скрывал даже от своих ближайших соратников и был удивлен, что Малыш-кину каким-то образом стало известно о нем. — В любом случае мы не должны акцентировать сейчас внимание на наших разногласиях со штабом вермахта, СС и рейхсканцелярией. По-моему, совершенно ясно, что это не в наших интересах.

— Но ведь в узком же кругу… — спокойно заметил Малышкин, явно укоряя командующего в том, что тот попытался скрыть от них столь вопиющий факт.

Власов сжал кулаки и, забыв о еде, с минуту сидел, закрыв глаза и выставив намертво сжатые кулаки на стол, далеко впереди себя. Время от времени крепкие жилистые руки его вздрагивали, будто он удерживал ими рукояти стреляющего максима.

Командующий не желал никакого конфликта с немцами. Не из-за страха. Он слишком многое поставил на карту, чтобы смириться с тем, что однажды его армию, как и все Русское освободительное движение, попросту расформируют, а руководство расстреляют или вновь загонят в концлагерь — это в лучшем случае.

Россия еще должна узнать о нем. Его войска еще должны войти в Москву. Но уже как национальная освободительная армия, сумевшая поднять на восстание весь народ. Когда к ней будут относиться приблизительно так, как большинство населения Югославии относится сейчас к армии маршала Тито.