Сонька-Золотая Ручка. Тайна знаменитой воровки - Виктория Руссо Страница 6

— Ольга Григорьевна, вы восхищаете меня своей… решимостью, но право слово, голубушка…

— Постойте! Так значит, все это было напускное? — продолжила свой спектакль дама, качнув огромной шляпой, перья на которой местами слиплись из-за дождя. — Вы заставили меня поверить в то, что я вам небезразлична, а теперь… когда мосты сожжены… вы… вы…

Она не договорила и тихо зарыдала. Ее слезы значительно усложняли ситуацию. Николай Александрович терпеть не мог соленых потоков, ему делалось сразу плохо. Он сиротливо оглянулся, чтобы проверить, нет ли прислуги поблизости, затем ринулся к безутешной женщине и, сев рядом с ней, взял ее за руку, после чего с участием произнес тихим вкрадчивым голосом:

— Вы, несомненно, самая яркая женщина из всех, которых я когда-либо встречал. И я был бы счастлив… но у меня уже есть любовница! Я не могу взять еще одну обузу на свой горб! — произнес задумчиво мужчина, закатив светлые глаза вверх и пересчитывая, во сколько ему обходится содержание хорошенькой молоденькой актрисы. Услышав его слова, Ольга замерла и, уставившись на него, произнесла таким трагическим голосом, словно он был врач, озвучивший смертельный диагноз:

— Обуза? Любовница? Да за кого вы меня принимаете?! Чистый порыв души… вы смешиваете с… я даже не могу произнести это слово! Прощайте, Николя! Я проклинаю тот день, когда встретилась с вами! — воскликнула она, вскочив с дивана, желая покинуть дом, но сделала вид, что от горя перепутала выход, и ему пришлось остановить ее. Когда чуть припухшее от слез лицо было рядом с ним, мужчина не справился с искушением и потянулся к ней губами, за что схлопотал звонкую пощечину.

— Это немыслимо! — воскликнула она и отошла от него, наткнувшись на стеклянный стеллаж набитый фигурками, изображающими непристойности. Увидев их, она воскликнула так, словно они были живые. Ольга решительно направилась к парадной двери, но испугавшийся Николай Александрович, несмотря на внушительный вес, мигом сделал несколько прыжков и оказался перед ней.

— Я прошу у вас прощения, Ольга Григорьевна, и готов умолять на коленях не сердиться на меня.

— Вы, верно, принимаете меня за падшую женщину! — дрожащим голосом констатировала женщина, не глядя в глаза собеседнику. — Мне жаль, что я неправильно трактовала ваш ответ на записку!

— Но я ведь ничего не отвечал! — растеряно произнес хозяин дома, поправив домашний халат в турецком стиле.

— Так ведь молчание — знак согласия! Именно так я приняла вашу реакцию.

Мужчина снова ощутил приступ волнения. Его вдруг бросило в жар и жутко захотелось чего-нибудь сладкого — огромный кусок пирога с вишней или дюжину плиток шоколада.

— Куда мне прикажете идти теперь? — спросила тоненьким голосочком женщина, робко заглядывая в его глаза, но, не получив достойного ответа, с прискорбием выдохнула. — Остается только с моста в Неву! Там мне и место…

Часы пробили четыре часа. Сердце Николая Александровича затрепетало — его супруга обещалась быть ровно в это время, но к его беспредельной радости она постоянно опаздывала, и в запасе было примерно полчаса на то, чтобы выдворить сдуревшую влюбленную даму за пределы своего жилища. Ольга тоже устала от затянувшегося разговора. На улице ее ждала пролетка, где под зорким присмотром Акулины были ценные чемоданы. Каждая минута пребывания в негостеприимном доме была равна определенной сумме, которую она должна вручить мужику-вознице, после завершения мероприятия. Фомка радостно перекрестился, восхваляя Бога, за удачный улов — двух дамочек, готовых выложить кругленькую сумму за полдня катания по улицам города.

— Я бы мог вам помочь… эээ… материально! — предложил находчивый Николай Александрович, но увидев, как меняется лицо его собеседницы, поспешно отказался от этого решения, сочтя его глупым.

— Постойте! — спохватилась Ольга, вдруг испугавшись, что рыбка может соскочить с крючка. — Мне, конечно, противно брать у вас деньги, но ввиду моего неприятного и… бедственного отношения… Муж ведь ничего мне не дал, когда я уходила…

— Я надеюсь, вы не сказали ему куда направились? — деликатно уточнил мужчина, не желая ссориться со старым арфистом-немцем, по слухам, водящим дружбу с кем-то из окружения самого царя.

— Нет, что вы?! Это наша с вами тайна, Николя!

Он обрадовался и даже подпрыгнул, торопясь покинуть комнату, намереваясь принести сумму, которую озвучил на ходу.

— Пятьсот рублей? — взвизгнула дама, качнув своей шляпой. — Вы смеетесь надо мной?

— На эти деньги вы можете спокойно пожить весьма продолжительное время в прекрасных гостиничных апартаментах! А если снять приличные комнаты даже в самом центре города — это максимум сто пятьдесят рублей в месяц!

— Я вижу, вы прекрасно осведомлены о ценах на временное пристанище для заблудших душ! Что ж, мой скупой друг, мне захотелось чаю! — после этой фразы Ольга к великому огорчению Николя проследовала снова к изящному диванчику и, откинувшись на низкую и неудобную спинку, уставилась на него с вызовом.

— Что вы имеете в виду? Причем тут чай? — заблеял ничего непонимающий мужчина, чувствуя, как по его вдруг похолодевшей спине потекла теплая струйка пота.

— Я бы хотела приятно провести время с вашей супругой. Посудачить с ней, уточнить, как она относится к современным нравам, которые позволяют иметь и жену, и любовницу одновременно!

— Кто бы говорил о нравах?!

— Вы не в том положении, чтобы пререкаться со мной, Николя. Теперь вы меня разозлили по-настоящему.

Неумолимо приближалось мгновение, когда на пороге должна была появиться его супруга, которая в последнее время стала весьма подозрительной. Наверняка до нее донеслись слухи о романе Николая Александровича! О том, что Ольга бежала от супруга, станет известно всем через сутки или того меньше! Его вторая половина всегда возвращалась из гостей со свежими новостями, о которых весь Петербург узнавал намного позже.

— Сколько? — мрачно уточнил мужчина, понимая, что просто так от этой женщины ему не отделаться.

— В десять раз больше той суммы, которую вы назвали изначально!

— Да вы с ума сошли, Ольга Григорьевна?! Не слишком ли вы много хотите?! Вы — самая настоящая…

— За каждое нанесенное мне оскорбление, я буду прибавлять еще по тысяче рублей! Ну же, Николя, приступайте к словесной экзекуции! Нынче это удовольствие — платное!

Николай Александрович стиснул зубы и быстро покинул помещение, Ольга с облегчением выдохнула, потому что не думала, что в такой дерзкой схватке останется победительницей. На самом деле она планировала выудить из него не больше пары тысяч, но благодаря изысканной импровизации почти утроила свой куш.

— И чтобы я вас больше не видел в моем доме! Провалитесь хоть пропадом, но не попадайтесь мне на глаза, Ольга Григорьевна! Иначе, видит Бог…

— Не распаляйтесь, Николя! Вредно это, для мужского организма! — деловито заметила молодая женщина и направилась к выходу. Облегчение хозяин дома почувствовал только в тот момент, когда закрыл за жадной хищницей парадные двери.