Женщины-убийцы - Олег Мазурин Страница 54

Внешность ее была весьма примечательна!

Красавица — что и говорить!

Открытый лоб, белокурые волосы до плеч, мягкие, немного вьющиеся и зачесанные назад. Большой рот, прямой нос, длинные ресницы, глаза красивые, но взгляд злобный, льдистый и решительный. Какой-то холодной красотой веяло от этой девушки, неодушевленной, страшной, морозообжигающей. Снежная королева — да и только!

Одежда у красотки тоже была интересна и оригинальна: черный джемпер без рукавов, под ним — белая рубашка с воротником навыпуск, на поясе — солдатский ремень, на красивых бедрах — клетчатая юбка до колен, а на стройных ножках — высокие черные сапоги, начищенные до блеска. На боку у девушки висела большая блестящая кобура с пистолетом, а в руках она держала плетеный кнут, которым поигрывала.

Девушка совсем не улыбалась. Ее идеальные жемчужные зубы были крепко сжаты от ненависти к людям не своей расы. Этой холодной и писаной красавицей являлась старшая надзирательница концлагеря Аушвиц-Биркенау — Ирма Грезе.

Ирме было невыносимо скучно сегодня, и она решила развлечься: построить пленных на плацу и кого-нибудь из них расстрелять. А что делать? Надо же как-то разогнать свою лагерную хандру. Солдаты по ее команде вывели из барака человек тридцать пленных. Все они были венгерскими евреями.

Нацистка на минуту задумалась:

«Убивать каждого третьего или через одного?»

Ей трудно было принять решение. Но ведь можно в этом случае положиться на жребий. А для получения ответа «да» или «нет» она попросту подбросить в воздух свою любимую монетку с изображением кумира нацистки — Адольфа Гитлера. Ее она возит с собой и бережет как оберег с 1933 года, когда ее собственно и отчеканили. Тогда Фюрер был избран рейхсканцлером Германии, и Баварский монетный двор в честь этого памятного события выпустил монету с изображение фюрера и надписью: «Unser (ist) die Zukunft» (на монете немецкая связка «ist» пропущена). Авторы изображения монеты не стали утруждать себя сочинительством лозунга, а взяли слова из гимна Гитлерюгенда. Юные нацисты орали тогда в едином экзальтированном порыве: «Unsere Fahne flattert uns voran!» («Наше знамя реет впереди!») и «Unser (ist) die Zukunft» («Будущее за нами!»). Только художники сделали небольшую орфографическую ошибочку (понятно, они же не филологи), но тем ценней эта была денежка для почитателей Гитлера и Третьего Рейха, в том числе для маньячки Ирмы Грезе.

Если монетка упадет «орлом» — то застрелю каждого второго, если «решка» — то каждого третьего.

Надзирательница подкинула монету. Та сверкнула в воздухе и, зазвенев, упала. Нацистка с азартом кинулась к ней…

«Решка!»

Итак, жребий брошен. Каждый третий враг должен умереть. Ирма Грезе отсчитала каждого третьего и вывела из строя. Они образовали шеренгу в десять человек. Немка достала автоматический пистолет «Браунинг», взвела затвор и… начала стрелять.

Грохот выстрелов заглушил на время стоны заключенных. Блестящие гильзы щедро выплевывались оружием и падали с характерным звоном на бетонный плац. Когда кончилась обойма, Ирма перезарядила пистолет и продолжила палить из него по пленным. Часть из них немка ранила, а часть убила. Добивать раненых не стала. Она же милосердная. Кому повезло — пусть пока живет. Значит, так судьба распорядилась.

«Хорошо позабавилась», — посчитала Грезе.

Она вставила разогретый выстрелами пистолет в кобуру, натянула застежной ремешок на головку кнопки и надавила на нее. Она щелкнула, и кобура закрылась. Представление закончилось. На дворе стоял июль 1943 года. В это время на Восточном фронте возле Курска шло широкомасштабное и ожесточенное сражение между немецкой и русской армиями. Гитлеровцы старались из-за всех сил использовать свой последний шанс чтобы преломить неудачно складывающийся для них ход Второй мировой войны.

…Ирма прошла к себе в кабинет. Там висело большое зеркало в массивной деревянной раме. Ирма распустила волосы и стала красоваться в зеркале. Она гримасничала, примеривала на лицо разные улыбки, манерно жестикулировала, принимала разные игривые и жеманные позы. Грезе не планировала всю жизнь оставаться надзирательницей. Она мечтала после окончания войны стать кинозвездой и сняться во множествах фильмах!

Вот это поистине великая цель!

Да, какая актриса в ней умирает! Чем она не Марика Рёкк, Сара Лиандер или Лилиан Харви или Грета Гарбо? Или Марлен Дитрих? Ирма обожала эту актрису! Ее провокационную манеру игры, ее талант перевоплощения. «Целую вашу руку, мадам», «Женщина, которая желанна» — в обоих этих фильмах она играла женщину-соблазнительницу, женщину-вамп. А фильм «Голубой ангел» — просто любимый фильм Грезе. 31 марта 1930 года он стал мировой сенсацией. Зрители обожали героиню Лолу в исполнении Дитрих и осаждали толпами кинотеатры. А Ирма Грезе будет новой Марлен Дитрих, и новой иконой киноиндустрии, пробуждающей в зрителях самые заветные мечты и желания.

Грезе приняла очередную театральную позу. Теперь Ирма превратилась в ее самую любимую актрису — Марику Рёкк. Надзирательница принялась пританцовывать у зеркала и петь что-тоиз киномюзикла «Королева Чардаша».

Марика Рёкк была звездой не только Третьего рейха но и всей Европы. Зрителей она завораживали своей привлекательной внешностью, пластичностью, органичностью, грациозностью и… сексуальностью.

Ее низкий сексапильный голос волновал всех мужчин мира, а ее голые стройные ножки и сексапильная фигура и вовсе сводили их с ума. Они все «хотели» ее до умопомрачения!

Шеф нацисткой пропаганды Йозеф Геббельс охотно пиарил Марику. И вот почему. Расчет был прост. Возбуждать мужские инстинкты — это вовсе не вредно и к тому же в традициях народного германского искусства. Нормальное половое возбуждение немецкий солдат разрядит спортивными подвигами, солдатской лихостью в бою или женитьбой на подходящей фройляйн. Семейный же бюргер направит его на свою законную супругу, и тем самым еще более упрочит брачные узы. В обоих случаях есть вероятность появления на свет новых арийцев, а Германии, ох, как нужны новые солдаты! Ведь им предстоит завоевать весь Мир.

Нацистские идеологи весьма поощряли и культивировали инстинкт насилия — национального, расового, воинского, полового. Ведь согласно дедушке Фрейду никакой другой инстинкт не близок так и не родствен инстинкту насилия, как сексуальный.