Остров затерянных душ - Джоан Друэтт Страница 54

«Сегодня ровно месяц, как мы вышли из Инверкаргилла, – записал он 30 августа. – Каким же печально долгим был для меня этот месяц».

Ночью 31 августа ветер достиг бешеной силы, но после полуночи существенно успокоился и к рассвету ослаб до шести баллов. По голубому небу мчались рваные облака, и в десять утра они подняли якорь и вышли в море. Масгрейв испытал поистине огромную радость, покидая место, где ему «довелось пережить величайшие страдания в своей жизни».

Соблюдая все предосторожности, чтобы избежать рифов, они пошли вдоль восточного побережья, а Масгрейв тем временем делал заметки о местности. Каждый всматривался в поисках дыма, но ничего не было видно. Примерно в полпятого дня они миновали северо-восточную оконечность острова Окленд и осторожно двинулись среди россыпи мелких островков, скрывающих вход в Порт-Росс, продолжая искать людей, которые могли зажечь костер, хотя и все больше сомневались в том, что виденное ими было дымом.

В поисках места для стоянки на якоре в этой северной части острова Окленд Масгрейв мог опереться только на короткую главу в тонком томике под названием «История золота», опубликованном в 1853 году, который он раздобыл в Инверкаргилле. После сообщения о том, что архипелаг находится «на 51-й параллели южной широты и 166-м меридиане восточной долготы» и «примерно в 180 милях к югу от Новой Зеландии и в 900 милях к юго-востоку от Земли Ван-Димена» (Тасмания), книга далее повествует об открытии Бристоу, о выпущенных на острове свиньях, о поселении Эндерби в Порт-Россе. Далее следовали физические, биологические и метеорологические описания, основанные лишь на слухах. Автор книги, Джеймс Уорд, сам на архипелаге не был, а всего лишь скомпилировал свои заметки из писем, присланных ему другом, врачом с сиднейского китобойного судна «Лорд Хардвик».

Читая эту книгу, Масгрейв многое узнал из истории островов, кое-что его весьма заинтересовало, что вполне естественно. Однако важнее всего в тот момент для него были инструкции по заходу в Порт-Росс.

«Порт-Росс расположен в северной оконечности острова, и здесь имеются безопасные места для стоянки на якоре», – уверяет автор книги.

Если они войдут в бухту с севера, оставив остров Эндерби справа и пройдя рядом с маленьким полуостровом, поросшим лесом, то смогут стать на якорь «совершенно безопасно в любом месте». Узкий залив позади мыса «прекрасно защищен сушей со всех сторон», по словам автора, «а высокий южный берег создает превосходные условия для разгрузки и погрузки судов».

Масгрейв и Кросс вскоре выяснили, что эти рекомендации – полнейшая ерунда. У них ушло несколько часов на то, чтобы обойти полуостров, так как Масгрейв, отправившись на шлюпке, дабы замерить глубину лотом, обнаружил, что дно находится на опасном расстоянии менее фатома от поверхности. Наконец они взялись за длинные весла и отвели куттер к месту стоянки как раз тогда, когда хлынул проливной дождь. Однако то ли это место? Вокруг них повсюду уходили вдаль от воды низкие холмы, поросшие травой и суховершинным кустарником. Местность во всех направлениях продувалась свистящим ветром, и нигде не было видно ничего похожего на высокий берег. Окружающая их обстановка настолько не соответствовала описанной в книге, что Масгрейв не мог поверить, что они действительно прибыли туда, куда следует, но тем не менее они были там.

«Какое разочарование!» – записал он.

После неспокойной ночи, проведенной в качке на высоких волнах, накатывающихся из-за мыса, Масгрейв с Томом Кроссом отправились на берег осмотреться. Очевидно, здесь уже были до них люди, так как большие площади кустарника были вырублены. Но где же поселение Хардвик, о котором пишет в своей книге Уорд? Как и выжившие с «Инверколда», наткнувшиеся на это место пятнадцать месяцев тому назад, Масгрейв и Кросс озирались по сторонам в полнейшем замешательстве.

«Ничего не осталось, – пишет Масгрейв. – Почти никаких следов от домов, только голые ровные площадки дают представление о том, где они стояли, равно как и остатки грубо сделанных заборов показывают, где были расположены многочисленные маленькие сады. Земля везде, кроме тех мест, где, по всей видимости, стояли дома, заросла высокой травой, и нигде не видно никаких намеков на культурные овощные растения».

Очень хорошо, решил он, что ему ничего не было известно о поселении Хардвик к тому времени, когда они были выброшены на берег в бухте Карнли. Если бы он знал о его существовании, то приложил бы все силы, чтобы сюда добраться, и при этом наверняка обрек бы на гибель всех пятерых выживших из команды «Графтона», так как здесь нигде не было видно морских львов, а корней, которыми они питались, оказалось совсем мало.

Начался сильный дождь со штормовым северо-западным ветром, поэтому Масгрейв с Кроссом вернулись на куттер, чтобы бросить второй якорь. После еще одной отвратительной ночи они снова сошли на берег, и на этот раз с ними отправился Джордж Харрис. Опять хлынул ливень, и Масгрейв укрылся под кустом новозеландского льна, а Кросс с Джорджем пошли дальше. Вскоре они скрылись из виду. Устав сидеть на корточках под проливным дождем, Масгрейв вернулся на борт «Флаинг скад». Не успел он еще спуститься вниз, как они примчались назад в сильном возбуждении.

Том Кросс и Джордж Харрис нашли мертвеца, «который, по всей видимости, умер голодной смертью, причем, надо полагать, умер недавно, так как на руках еще оставалась плоть. Рядом с трупом они нашли плиту кровельного шифера и принесли ее с собой, решив, что она представляет интерес, поскольку на ней были начертаны какие-то каракули, «написанные, несомненно, умершим перед смертью», решил Масгрейв. Из-за того, что надпись была сильно испорчена дождями, он не мог предположить, что она оставлена товарищами по несчастью в память о погибшем.

«Мы не смогли ничего разобрать, кроме имени – Джеймс», – вспоминал позже Масгрейв.

Задержавшись, чтобы пообедать, Кросс и Джордж повели Масгрейва к тому месту, где лежал мертвец. Масгрейв осмотрел его с чрезвычайно противоречивыми чувствами, а потом сделал подробные записи.

«Останки лежали на траве, постеленной на нескольких досках, что на несколько дюймов возвышались над землей, – записал он, – рядом с западной стеной дома, которая вместе с остальными обрушилась наружу, а крыша, сдвинутая ветром в противоположную сторону дома, повалившись, не задела покойника».

Позже он рассказывал Райналю, что «руки мертвеца были вытянуты вдоль тела, а пальцы выпрямлены», что он истолковал это как «признак спокойной и, очевидно, смиренно принятой смерти». «Одна нога слегка свешивалась с лежанки, вторая, распрямленная, лежала на ней, – записал он в своем журнале. – Левая нога была обута, на правой, по всей видимости поврежденной, находилась повязка. На покойном была надета форма матроса. Кроме того, кое-какая одежда, среди которой непромокаемый плащ, наброшена сверху в качестве одеял».

В своих записках Масгрейв характеризует останки как принадлежащие мужчине ростом около пяти футов и семь дюймов, со светло-каштановыми волосами, низким лбом, выделяющимися широкими скулами, выступающей верхней челюстью, в которой отсутствовал один передний зуб, и заостренным подбородком. На скелете была надета широкополая непромокаемая шляпа, три теплых шарфа, темно-коричневое простое пальто и брюки того же цвета, синий шерстяной жилет, три рубахи, «хлопчатобумажные исподние панталоны, штаны и шерстяные панталоны поверх всего этого и три-четыре пары носков и чулок».