Рене по прозвищу Резвый - Елена Кондаурова Страница 49

Лулу так крепко прижималась к нему, и от нее так знакомо пахло, что у Рене голова пошла кругом. Он наклонился и начал целовать ее шею, уши, волосы на затылке. Хотелось найти губами губы, но лицо она прятала у него на груди, и Рене решил с этим повременить.

Нет, нужно немедленно увозить ее отсюда. Немедленно.

— Лулу, как ты здесь? — осторожно спросил он.

Она пожала плечиком, всхлипывая и вытирая слезы.

— Да никак. После того случая… ну, когда умер месье Тульон, со мной почти никто не разговаривает. Сплетничают. Говорят, что я шлюха, и у меня было свидание с любовником, иначе зачем я ночью во двор пошла?.. Хозяйка вообще волком смотрит, как будто это я убила ее мужа. Странно, что она еще держит меня в доме, а не отправляет на плантации.

— Понятно. Но тебя не бьют? Не обижают?

— Да нет, — она покачала кудрявой головкой, — не бьют и не обижают. Но иногда кажется, что лучше бы высекли, чем смотрели, как сейчас!

Рене понял, что пора брать быка за рога.

— Лулу, милая, скажи мне, а ты хотела бы уехать со мной?

Она снова всхлипнула и шмыгнула носом. Такая возможность явно не приходила ей в голову.

— Куда? — Она задала вопрос таким безнадежным голосом, как будто, кроме Айль де Оранжа, на свете не было других земель.

— Да куда-нибудь! На Бельфлор, на Тендейлз, на Хайрок. Куда захочешь! Я теперь капитан, у меня есть деньги, есть корабль. Я могу зарабатывать, ты не будешь ни в чем нуждаться. Купим домик, ты будешь меня ждать, а я всегда возвращаться. Хочешь? Скажи мне, хочешь?

Она перестала плакать, только всхлипывала.

— Но как же? Я же рабыня…

— Я тоже был рабом! — резко возразил Рене. — Поедем со мной, Лулу, — попросил он, снова зарываясь носом в ее волосы. — Я так скучал! Я буду заботиться о тебе!

Лулу что-то возражала, но он уже не слушал. Никогда еще поцелуи не доставляли ему такого удовольствия. Ее мокрые от слез щеки, нежные пухлые губы… Рене почти забыл, где он находится, совершенно забыл об осторожности и не заметил полоску света, приближающуюся со стороны двора.

И напрасно, потому что от поцелуев его внезапно отвлек пронзительный женский визг:

— Вот она!!! Вот она, шлюха! Держите ее! Я знала! Я знала, что она лжет! Потаскуха!!! Хватайте их, я хочу видеть, как ее повесят!

В нескольких шагах от них, у угла конюшни, стояла мадам Тульон, растрепанная и в ночной сорочке, держа перед собой масляную лампу. Из-за ее спины выскочили сразу пять человек и побежали к Рене.

Он едва успел оттолкнуть Лулу в стог сена, как его сбили с ног, не дав даже вытащить оружие. Но не на того напали. Извернувшись, он всадил одному нож в икру, второго ударил пяткой по голени и тут же оказался на ногах. Резким движением выхватил саблю и сразу же рубанул ею самого быстрого из лакеев. Тот завопил, выронил оружие, упал на колени и, держась за поврежденную руку, повалился на землю. Слабак! — мельком подумал Рене, отбивая неуклюжий удар еще одного лакея. Любой из его ребят полез бы в драку с такой раной.

— Убейте его!!! — снова завизжала мадам Тульон, поднимая лампу повыше. — Это он убил моего мужа!!!

Почти безумная от злости, она была похожа на ведьму, только метлы не хватало.

Лакеи послушались хозяйку и стали теснить Рене, навалившись втроем. Отбиваясь, Рене заметил, что вооружены они чем попало. У одного старая шпага, у другого неизвестно откуда взявшаяся в поместье алебарда, а у третьего вообще кухонный тесак. Наверное, не ожидали сопротивления и планировали зарезать его, как рождественского гуся. Не получилось, гусь не захотел добровольно ложиться под нож, да и вояки из лакеев, честно говоря, были еще те. Рене был уверен, что будь у него немного времени, и он разделался бы со всеми, но беда заключалась в том, что времени у него как раз не было. Вдова месье Тульона визжала так, что лопались барабанные перепонки, и глупо было надеяться, что ее не услышат в рабском бараке или в доме надсмотрщиков. А надсмотрщики и вооружены получше, да и с оружием обращаться умеют. Рабы вообще прибегут целой кучей, попробуй отбейся.

Неожиданно со стороны свинарника вынырнула группа из нескольких человек, увидеть которых здесь Рене ожидал меньше всего. Это были ребята из команды во главе с Хвостом.

— Ну что, капитан, допрыгался? — зло поинтересовался нарушивший приказ Хвост, насаживая на саблю лакея, у которого была алебарда.

Резко оттолкнул его, высвобождая оружие. Остальные лакеи, увидев, что ситуация изменилась не в их пользу, попытались убежать, но были быстро убиты подоспевшими пиратами. Крик мадам Тульон оборвался, теперь она с ужасом смотрела на приближавшихся к ней незваных гостей. К сожалению, удача сегодня была на ее стороне, потому что в этот момент со двора послышались крики, и у нее за спиной вдруг появилась целая вооруженная толпа, настроенная весьма решительно. У многих в руках были факелы, и в тесном проходе сразу стало светло, как днем.

Пираты сгрудились вокруг Рене, Хвост скомандовал:

— Уходим!

Все повернулись в сторону свинарника, чтобы идти той же дорогой, что и пришли. Однако их капитан был другого мнения.

— Лулу! — крикнул он, вглядываясь в темноту сенника. — Лулу, иди ко мне!

Та выскочила на свет, оглянулась на хозяйку, окруженную надсмотрщиками, на пиратов…

— Лулу, быстрее! — рявкнул Рене, и она сорвалась с места и побежала к нему.

И тут произошло сразу несколько событий. Хозяйка, увидев, что добыча ускользает, снова завизжала:

— Держите ее! Шлюха! Шлюха!!!

Надсмотрщики, которые, оказывается, медлили потому, что заряжали пистолеты, дали залп. Пираты шарахнулись в разные стороны, Лулу упала как подкошенная, а со стороны двора раздался крик:

— Пожар! Горим!!!

Рене бросился к Лулу, пираты бросились к Рене.

— Лулу! Лулу!!! — Рене приподнял ее, холодея от ужаса, что ее убили.

Она застонала, и Рене в первый раз в жизни был счастлив услышать этот звук. Ничего, стонет — значит, жива. Он поднял ее, прижимая к себе и стараясь не замечать, как промокают от ее крови рукава камзола.

— Аулу, только не умирай! Пожалуйста!

Кто-то из пиратов выхватил ее у него из рук. Рене пытался сопротивляться.

— Не надо, я сам понесу!

Но ему не дали. Нет, ее не бросили в грязи возле свинарника на расправу хозяйке. Меняясь, пронесли какое-то расстояние, а потом сломали пару длинных палок, набросили на них плащ и быстро соорудили носилки. После этого со всей возможной скоростью помчались на корабль. Может, кто-то их и видел во время этого сумасшедшего бега и даже смог бы догнать (с носилками в руках особо не побегаешь), но проделать это никто не решился.

Взбегая по сходням, Рене закричал: