Боги не дремлют - Сергей Шхиян Страница 49

— О чем ты?! Чай, нам не впервой, исполню все в лучшем виде. Ты ж меня знаешь, от меня не уйдешь!

— Пошел я, одна нога здесь, другая там. Ты того, не зевай ворон!

Я понял, что в нескольких шагах от меня происходит вопиющее нарушение устава караульной службы. Мало того, что часовые во время несения службы разговаривают и один из них оставил вверенный ему пост, они еще собираются распивать спиртные напитки! Такое преступное отношение к своим обязанностям оставить без наказания было просто немыслимо!

Я вытащил кинжал и пополз вперед. Буквально через шаг, за небольшим изгибом лаза, забрезжил дневной свет. Я продвинулся еще дальше и теперь передо мной оказался выход наружу. Жаль, что я не знал, какие инструкции получили караульные. Хуже всего, если им приказали только поднять тревогу. Сразу сбежится вся компания и мне придется бегать от нее как зайцу. Хорошо если этот лаз находится за территорией, а вдруг я окажусь в огороженном дворе!

Однако особых вариантов у меня не было, приходилось рисковать. Стараясь действовать бесшумно, я вытащил из кармана мешочек с деньгами и вынул из него двадцатифранковую золотую монету, наполеондор. Караульный жаждал золота, а я вполне мог позволить себе с ним поделиться.

Желтый кругляш упал прямо возле входа. Теперь осталось ждать, когда караульный его заметит. Прошло минуты две, но наверху ничего не происходило. Похоже, что службу здесь несли еще хуже, чем я представлял. Пришлось привлечь к золоту внимание. Я цыкнул языком, звук получился негромкий, приглушенно свистящий. Тотчас проход загородила, как я полагал, человеческая тень.

— Эй, — окликнул меня знакомый голос, — слышь, я тебя вижу, вылазь!

Я слегка попятился, на случай, если караульный вдруг выстрелит в лаз, однако он стрелять не спешил. Пытался взять на арапа:

— Вылазь, тебе говорят, — грозно повторил он и запнулся, наконец, увидев вожделенный желтый кружок.

Теперь осталось ждать, что в его душе победит, жадность или осторожность. Судя по всему, жадность, оказалась сильнее. Однако просто так рисковать он не захотел, и сам в подземный ход не полез. Я терпеливо ждал, что он предпримет. Сначала караульный что-то недовольно бурчал себе под нос, потом ругнулся и я услышал, как затрещали ветки. Я быстро дополз до входа и выглянул наружу. Напротив лаза оказался поросший кустами глинистый склон. Над ним были видны верхушки деревьев. Стало хотя бы понятно, что выход находится не в усадьбе, а в лесу.

Моего караульного видно не было, и я до пояса выполз наружу, посмотреть, куда он делся. Оказалось, что он уже бегом возвращается с хворостиной в руке. Было понятно, что завладеть «сокровищем» он намеревается до возвращения напарника. Как говорится, дружба дружбой, а табачок врозь. Я опять укрылся под землей.

Теперь мне осталось только подпустить его как можно ближе, в чем он мне как смог, поспособствовал. Алчность так его ослепила, что, он и думать забыл о чем-либо другом, кроме золота. Когда караульный встал на колени перед лазом, я рывком бросился вперед, намереваясь схватить его за горло.

Мы почти столкнулись, и мой вид так его напугал, что он резко отпрянул, повалился спиной на косогор и от удивления открыл рот. Ничего в этом странного не было, незнакомого покроя одежда, и грязь которую я собрал на себя, ползая под землей, могли смутить кого угодно.

Однако он на удивление быстро оправился, оттолкнул меня и попытался схватиться за саблю.

— Вот этого делать не нужно, — посоветовал я, направляя на него афганский кинжал. — Жить хочешь?

Однако караульный оказался слишком самонадеянным. Он сразу бросился вперед и ударил меня коленом в живот. Пришлось действовать жестко и ответить ударом на удар. Причем бить не голой рукой, а рукоятью кинжала. Похоже, что я сгоряча перестарался, удар пришелся в височную область и любитель сокровищ снопом свалился на землю.

Я наклонился над телом. Убивать я его не хотел, тем более что мне нужно было узнать о численности противника и судьбе Матильды. Но по виду парень был не слабее меня и начнись у нас драка, мог доставить много неприятностей.

Я поднялся на ноги и огляделся куда попал. Оказалось, что подземный ход выходит в небольшой овражек. На его склоне рос густой кустарник, Цепляясь за ветки, я поднялся наверх, и увидел между деревьями ограду охотничьего дома. До нее было метров сто пятьдесят. Получалось, что под землей я прополз почти четверть километра!

Раздумывать, что делать дальше я не стал, спрыгнул назад к бездыханному караульному и снял с него шапку и армяк. Парень был жив, но и только, рукоятью кинжала я прилично раскроил ему голову. Чтобы его сразу не нашел напарник, мне пришлось втаскивать тело в подземный ход. Чувствовал я себя скверно, болела голова, руки и ноги были словно ватными, но убегать и прятаться в лесу я не хотел принципиально. Потому заставил себя встряхнуться и постарался пересилить слабость.

Что бы «Илюша» принял меня за своего напарника, я напялил на голову его шапку и набросил поверх своего платья армяк. Теперь осталось ждать, чем кончится предстоящая встреча. Пистолет у меня был заряжен, но весь огневой припас остался в зале. Рассчитывать можно было только на один выстрел и белое оружие. Впрочем, это было и к лучшему, стрельбу неминуемо услышат в доме.

Завершив «маскировку», я поднялся до середины косогора и встал так, чтобы был виден подход со стороны усадьбы. Пока все было тихо. Глина на стенках овражка успела раскиснуть от дождей и стоять на скользком склоне было тяжело. Чтобы не съезжать вниз, приходилось обеими руками держаться за кусты. Илюша почему-то задерживался, и я начал нервничать. В голову лезли противные мысли, если он, вдруг, вернется не один, то мне некуда будет бежать. Время, как обычно бывает в таких ситуациях, как будто остановилось. Я напряженно всматривался в лес. Нервы, само собой, были на пределе и когда вдруг за спиной, раздался голос второго караульного, дернулся в сторону, отпустил кусты и съехал по скользкой глине на дно овражка.

— Семен, ты это куда уставился? — удивленно спросил он.

Каким-то чудом я не обернулся. Только вяло махнул рукой, в неизвестном направлении, продолжая делать вид, что не могу удержаться на ногах.

— Тот, не показывался? — спросил Илья, лихо сбегая по осклизлому склону в овражек.

Только теперь я обернулся и в упор посмотрел не него. Судя по масляным глазкам и сальным губам, Илюша не утерпел и успел прилично причаститься. На меня он посмотрел удивленно, но без испуга. Я не стал ждать, пока он придет в себя, схватил его левой рукой за горло, а правой приставил к животу кинжал. Он попытался отстраниться и задал вполне уместный в этой ситуации вопрос:

— А где Семен?

— В пещере лежит, — ответил я, не давая ему освободиться. — И тебе советую не шуметь, чтобы не отправиться вслед за ним.

— А откуда он водку взял? — поразмыслив над моими словами, поинтересовался Илья. — Ты угостил или он ее здесь прятал, анафема?

Теперь, когда мы оказались лицом к лицу, и я разглядел, в каком Илюша находился состоянии, вопросы отпали сами собой.