Завещание лейтенанта - Владимир Макарычев Страница 48

Не могут два одинаковых характера мирно сосуществовать, да еще такие активные, как губернатор Буссе и архиепископ Иннокентий. Ко всему прочему Буссе являлся лютеранином и в православный храм не заходил. Потому и встречались «владыки края» часто на нейтральной территории. Они решали крупные вопросы и ругались по мелочам. Вот и сегодня, прогуливаясь по Релочной, Николай Васильевич надеялся «случайно встретить» своего архиепископа. Буссе хотел просить Иннокентия открыть новую школу для детей, а без прилюдного благословления владыки не обойтись. Любил детей владыка, часто повторяя: «школа есть преддверие церкви». Взамен губернатор был готов на все лето выделить гарнизонных солдат на строительство речного судна-храма, на котором Владыка собирался отправиться в миссионерское плавание по Амуру. Ожидания не оправдались. Вместо наместника церкви нагрянул вестник смерти!

Скорым шагом навстречу им двигался одинокий человек в казачьей форме. Полы форменного черного кафтана чистили пыльные хромовые сапоги. Никто из губернаторского окружения не обратил внимая, что всегда подтянутый и по форме одетый пожилой адъютант в этот раз без головного убора. Остановившись напротив Буссе, адъютант не обращая внимания на окружающих проговорил упавшим голосом:

– Беда, Николай Васильевич! Коля и Софья задыхаются. Уж посинели. Детки!

Ничто не предвещало беды. Уходя час назад на прогулку, он помнил, как двухлетний сын и годовалая дочь прекрасно себя чувствовали. Буссе, не обращая внимания на громкие всхлипывания жены, бросился домой. Безвинные, нежные личики детей сначала внушили надежду на выздоровление. Чем дольше он в них всматривался, тем больше понимал глубину их с женой несчастья. То была вторая смерть самых близких за пять лет его жизни в Благовещенске. Первая девочка умерла от простуды. Сначала растерянность, затем бессилие томили сердце. Он с сожалением смотрел на рыдающую и мечущую от одной детской кроватки к другой жену и не мог плакать. Помощи ждать от Бога было уже поздно. Тревога снова усилилась, когда он увидел подругу жены, с начала лета приехавшую к ним с маленьким ребенком из Охотска. То была Мария, жена недавно назначенного вместо Острено Николая Григорьевича Аксенова. Буссе приютил у себя дома женщину. Ее муж, инспектор над Восточными портами капитан второго ранга Аксенов, часто был в разъездах. Они поселились в Благовещенске на время, пока ребенок не окрепнет, достигнув трехлетнего возраста. Вспомнил, как она привезла целебный настой, которым раз в неделю по чайной ложке поила своего годовалого сына и его детей. Неприятно было наблюдать процедуру приготовления «огневки». Извивающие личинки восковой моли ^[89] заливались кипяченым молоком и в таком виде настаивались. Лекарство и в самом деле помогало при простуде. Только никто тогда не обратил внимания на его побочный эффект, подозрительную сыпь вокруг горла маленьких Буссе.

К вечеру впервые порог губернаторского дома переступает владыка Иннокентий. Лютеранин Буссе, направляемый неведомой силой, склоняется в поклоне благословения. Шестидесятивосьмилетний владыка покрывает его голову жилистой рукой, а правой размашисто, словно расписываясь на письме, осеняет крестным знамением. Потом они долго беседует один на один. Прощаясь, громкий голос владыки, поколебал траурную тишину скорбящего дома:

– Мерилом святости является искренняя любовь к Богу и к людям, любовь, которая побеждает все! Однажды Господь меня позвал, и я отозвался на его призыв. Он не брал меня силой, не принуждал, а терпеливо ждал, когда я распахну ему свое сердце навстречу. Жди, и тебя в назначенный час позовут.

Что имел в виду владыка, мог знать только один Буссе, который в тот же день пишет прошение об отставке с поста губернатора по состоянию здоровья.

Ответ с удовлетворением его просьбы приходит необычно быстро, к началу весны следующего года. Первый амурский губернатор душным июньским утром покидает навсегда Благовещенск. На первой же станции его кусает в шею пчела. Неожиданно лицо бывшего губернатора покрывается красной сыпью, потом становится серым, как старая газета. Он задыхается. Наступает анафилактический шок, тяжелейшая форма аллергической реакции. На пчелиный яд таким образом реагирует менее одного процента людей, но Буссе оказался в числе тех, для кого укус пчелы смертелен. Только тогда раскрылась причина гибели его детей. Аллергия по наследству передалась от отца к детям. Получается, что с тех пор, как они начали принимать настой огневки, их смерть была неминуема и предрешена. О предрасположенности Буссе к аллергии знали только Невельской с Муравьевым и владыка Иннокентий. Возможно, первый амурский губернатор разгадал тайну последующего развития событий на Дальнем Востоке и стал неудобен?

После смерти Буссе военным амурским губернатором назначается никому не известный тридцатитрехлетний казачий капитан Иван Константинович Педашенко – с одновременным производством его в генерал-майоры. Аксенов, кому пророчили это знаковое место, определяется командиром Владивостокского военного порта, но ввиду «безудержного пьянства и непрекращающейся склонности к воровству» получит скорую отставку с выходом на достойную пенсию. Его «попечитель» адмирал Завойко перед этими событиями так же покидает свой пост главного военно-морского судьи.

Кто-то старательно убирал свидетелей недавнего великого прошлого освоения громадного края ^[90]. А в 1867 году Россия и США подписали договор о продаже Аляски. Следом министр иностранных дел А.М. Горчаков получает высший чин империи – государственного канцлера. Так исполняется его детская честолюбивая мечта. Яда с собой, стимулирующего его карьеризм, он больше не носит. Он им потчует конкурентов. Через год владыка Иннокентий неожиданно назначается митрополитом Московским и Коломенским.