Ассасин - Симона Вилар Страница 44

Ричард в тот же миг вскочил на Фейвела. Мгновенно оценив ситуацию и заметив, что мусульмане, натолкнувшись на отпор, поспешили скрыться за ближайшим пологим холмом, он отдал приказ преследовать их. Это было опасно и отчаянно смело. Но Ричард и был отчаянно смел!

Сарацинский отряд уносился, поднимая тучи темной сажи. Догнать их в незнакомой местности было непросто, и вскоре Ричард велел прекратить преследование. Достаточно того, что следы на покрытой пеплом земле указывали дорогу, куда скакать.

– Сир! – окликнул догнавший короля Гарнье. – Это был небольшой отряд убийц, контролирующий дорогу. Но они могут привести нас куда к более многочисленным силам.

Ричард резко мотнул головой. Его лицо под закрытым топхельмом нельзя было рассмотреть, но магистр видел, какими холодными стали его глаза в прорезях шлема. В них была сама смерть!

Они ехали быстрой рысью, пока не увидели небольшое селение в низине. Здесь не спалили зелень, можно было рассмотреть заросли кипарисов и серебристых олив. Маленькие домики с плоскими крышами казались вполне мирными, но следы на земле вели именно туда.

Когда отряд крестоносцев, громыхая железом, ворвался в селение, повсюду забегали люди. Кричали женщины, подзывая детей, какой-то старик заметался у них на пути, волоча за собой на веревке козу. А еще рыцари увидели несколько привязанных у колодца лошадей, покрытых сажей и пылью.

– Рази всех! – в ярости приказал Ричард.

Его приказание приняли буквально. И Гарнье повторил приказ короля.

– Всех! – кричал он, опуская меч на первого же выскочившего из дома мужчину, на вид мирного поселенца, но явно из тех, кто покрывает у себя посланцев султана. А следующего, измазанного пеплом и сажей, госпитальер рубил почти с ожесточением, даже кричал от ярости.

Были убиты все – воины, мужчины, старики, женщины, даже дети. Потом по приказу Ричарда подожгли дома.

Уже немного успокоившийся магистр дал разумный приказ забрать весь скот и припасы: в Яффе все это пригодится. А потом у сарацин были отрублены головы, которые Ричард приказал забрать с собой. Как же радовались крестоносцы, когда эти головы в тюрбанах были насажены на копья вдоль дороги на Иерусалим! Что ж, Саладин устроил им выжженную землю и отравленные колодцы, но и он теперь должен знать, что Ричард уничтожит все на своем пути и людям султана тоже негде будет укрыться и передохнуть, чтобы набраться сил для наскоков на христиан.

На следующий день Ричард увидел в окно соскакивающего с коня маршала Уильяма де Шампера. А ведь он даже забыл о нем. И все же любопытно, какого дьявола тот ездил в Аскалон?

Отослав Онфруа, Ричард долго смотрел на карту, не понимая цели поездки маршала. Зачем им Аскалон, если он расположен на побережье куда южнее, чем необходимый его армии путь на Иерусалим? Но, зная де Шампера, уважая его знания и опыт, Ричард был заинтригован. Однако сначала он вызвал к себе де Сабле.

– Шампер просто так не будет действовать, не подумав, – ответил тот на вопрос короля.

– Но ведь он не сказал вам о причине своей поездки?

– Сказал, Ричард. И я нашел его доводы разумными. Если вас заинтересует Аскалон, мой маршал объяснит вам цель своей поездки.

И он опустил голову, давая понять, что больше ничего не скажет.

Ричард слегка прищурился. И это его друг и советник? Что произошло со стариной Робером с тех пор, как он прошел посвящение и стал главой ордена? Воистину правы те, кто говорит, что у храмовников везде свои тайны.

Неожиданно он догадался.

– Робер, друг мой, признайтесь, что наш славный Уильям совершил этот рейд, ибо узнал, что проклятый Арно де Бетсан скрылся в Аскалоне. Я знаю, что Шампер человек чести и что он поклялся сделать все возможное, чтобы доставить мне этого лазутчика живым или мертвым. В карих глазах магистра мелькнула веселая искра.

– Ричард, поездка Уильяма не связана с тем лазутчиком.

Он умолк, но и король молчал, выжидающе глядя на де Сабле. После побега мнимого Фиц-Годфри Уильям уверял, что не сомневается, что тот ассасин. Только эти воспитанники Старца Горы могут совершать столь невероятные побеги, буквально выскальзывая из зажатого кулака. И Ричарду до сих пор становилось не по себе, когда он вспоминал, как близко к нему стоял этот убийца…

– Признаюсь, Робер, мне этот парень… Фиц-Годфри даже в бреду во время малярии мерещился. Ассасин. Убийца. Что стоило ему зарезать меня прямо на глазах у моих подданных и попасть в свой полный бесстыжими гуриями рай? Он ведь стоял так близко ко мне и был вооружен! Я слышал, что эти ассасины ничего не боятся.

Когда отважный Ричард говорит о своем страхе, значит, ему действительно не по себе. Но стать мишенью людей Старца Горы… Даже Саладин был вынужден пойти с ними на мировую – настолько султан опасался за свою жизнь.

Де Сабле какую-то минуту размышлял, а потом вдруг признался, что Ричарду не стоит опасаться Старца Горы. Он уже принял меры, его люди отправились в крепость ассасинов Масиаф, чтобы уладить дело и вызнать о лазутчике.

При этих его словах Ричард повернулся к магистру столь стремительно, что длинные концы его пояса взлетели и обвились вокруг тела.

– Уж не ослышался ли я? Неужели гордые тамплиеры общаются с этими убийцами?

– Так тут повелось, государь. Ассасины – враги Саладина, но не наши враги. Но поскольку близ их владений расположены мощные орденские крепости, до которых не дотянулись руки султана после Хаттина, то последователи Старца Горы, как и ранее, опасаются их и выплачивают нам дань, чтобы мы не трогали их оплот – замок Масиаф. Так что мы можем связаться с ними и разведать, присылали ли они своего человека, и если да… Старец Горы Синан не посмеет солгать тамплиерам, сир. И довольно, это все, что я могу сказать вам. Ради нашей дружбы я и так был с вами более чем откровенен. Однако это для того, чтобы предводитель крестоносцев Ричард Львиное Сердце не изводил себя напрасными тревогами на сей счет. У вас иные заботы, государь. И еще я надеюсь, что мое признание останется между нами. Я верю вашей чести.

Когда де Сабле уходил, он сказал, что пришлет к королю де Шампера.

Все еще находясь в смятении – шутка ли, его верные храмовники и… ассасины! – Ричард подошел к оконному проему и увидел, как Уильям де Шампер миновал двор и подходит к ступеням королевской яффской резиденции. Уже на ступенях крыльца Уильям столкнулся с Обри де Ринелем и его супругой Джоанной. И резко отступил в сторону, отвернулся, даже не ответив на их приветствие. А ведь Ричарду одно время казалось, что сэр Уильям сблизился с сестрой. Сейчас же храмовник даже не посмотрел в ее сторону, хотя Джоанна замедлила шаг, будто надеясь, что брат все же проявит к ней внимание.

Какие непредсказуемые эти Шамперы! Однако сейчас Ричарду не было дела до их семейных ссор. Он подождал, когда Адам введет к нему маршала, а потом долго и пристально смотрел на него.

Сухощавое загорелое лицо де Шампера выглядело невозмутимым, что так не вязалось с той резкой поспешностью, с которой он только что постарался избегнуть общения с родней. Тамплиер, орденский брат, гм… Но он и родня самого короля Англии. Сейчас гладкие рыжеватые волосы де Шампера сосульками падали на лоб, как бывает после долгого пребывания в шлеме под солнцем. А взгляд его серых глаз, твердый, как гранит… Как же он порой похож на Генриха Плантагенета! И хотя высокое мнение Ричарда об этом человеке несколько пошатнулось после того, как де Шампер упустил лазутчика, ему трудно было оставаться надменным с тем, кто так напоминал родного отца. Родич, черт побери!