Выживая – выживай! - Владимир Стрельцов Страница 44

Следующим днем Мароция была предоставлена самой себе. Альберих со своими приятелями шумно укатил на охоту, с которой вернулся затемно. Весь день Мароция провела в тяжелых раздумьях, пытаясь найти возможность выбраться из Сполето. Очень быстро она поняла, что находится в положении мало чем отличающимся от заключения, герцог отдал своим людям приказ ни под каким видом не выпускать свою жену за пределы замка. Верных людей вокруг нее практически не было, в лучшем случае молчаливо сочувствующие служанки, от которых было мало толку. Можно было, конечно, рассчитывать, что, рано или поздно, о ее судьбе осведомится сам Теофилакт, но Мароция догадывалась, что на сей счет ее мать уже позаботилась и не исключено, что отца еще долго будут потчевать мнимыми вестями от дочери, пребывающей в счастливом замужестве за общим другом их семьи. Перебрав все варианты, Мароция постепенно пришла к неутешительному выводу, что бежать отсюда можно лишь только путем подкупа или обольщения кого-то из слуг Альбериха и она, не откладывая дело в долгий ящик, начала внимательно изучать каждого холопа, снующего по двору, пытаясь составить его психологический портрет и оценить готовность к авантюрам. Всю вторую половину дня она провела в дворовых хлопотах, пытаясь разговорить каждого из своих слуг, собирая по каждому из них максимум возможной информации, а заодно деловито и так, чтобы слышали все, намечая самой себе задачи по приведению принадлежащего ей замка в божеский вид.

На следующий день Альберих с друзьями остались в замке, и Мароции пришлось просидеть весь день в своей спальне, холодея всякий раз, когда звук скрипучих сапог сеньоров приближался к винтовой лестнице, ведущей к ней. Ей казалось невероятным повторение недавнего кошмара, ставшего, по ее мнению, результатом пьяной истерики, случившейся с герцогом. Разумеется, она не надеялась на прощение со стороны Альбериха, но и характер наказаний для нее, как она считала, должен был уже быть другим. Возможно, так бы и случилось, найди Мароция в себе силы спуститься к герцогу, покаяться на коленях перед ним и дать клятву не нести в себе ничего против своего господина. Однако, этого не произошло и ближе к вечеру вся честная компания Альбериха, изрядно нагрузившись вином, шумно ввалилась к ней в спальню.

Несколько секунд собутыльники мутными недоуменными глазами обозревали сжавшуюся фигуру Мароции, замеревшую на кровати. Они впервые видели ее с короткой прической, благодаря которой глаза Мароции приобрели еще большую выразительность, а сама Мароция словно вернулась в девичество.

— Пожалуй, так тебе даже лучше, — сподобился на комплимент Альберих и зычно рыгнул.

Друзья шумно подтвердили свой восторг произошедшими с ней изменениями и окружили ее. Их намерения были предельны понятны. А ситуация для несчастной абсолютно безвыходной. Мароция послушно приняла из рук насильников кубок с вином, легла на свое широкое ложе и закрыла глаза. Ни мольбы, ни слез, ни проклятий от нее благородные сеньоры в этот вечер так и не услышали.

Следующие два дня Альберих отсутствовал, Мароции никто не досаждал, и она упорно искала возможности побега. Пару раз она рискнула, наконец, обратиться к слугам, чей разбитной вид давал ей определенные надежды на помощь. Однако ее постигло глубокое разочарование. Герцог Альберих был скор на расправу, и никто не отваживался помочь его пленнице, какие бы деньги она не сулила и какие прелести земных наслаждений не обещала. Мало того, желая услужить своему сеньору и рассчитывая на его благодарность, эти слуги не замедлили о попытках их подкупа поставить в известность мажордома замка, который, в свою очередь, головой бы отвечал перед герцогом, если бы Мароции удалось бежать. Мажордом в ответ на это немедленно собрал весь двор на сход и громогласно, чтобы могла слышать сама герцогиня, запретил, под страхом порки, слугам-мужчинам разговаривать с Мароцией. Еще одна лазейка захлопнулась.

У герцогини по зрелому размышлению оставалась лишь одна возможность, если и не бежать, то хотя бы довести до сведения Рима свое нынешнее положение. Эта возможность заключалась в посещении замка кем-то из посторонних путников или же вездесущих путешествующих монахов. Но покамест единственными посетителями замка были только несносные приятели Альбериха, которые вернулись со своим сюзереном в Сполето на третий день.

Уже по шуму, раздававшемуся из гостиной залы, по нестройным песням подгулявших гостей, Мароция поняла, что, скорее всего, все они закончат свой день у нее в спальне. И она решила сменить тактику.

Прошло немало времени, и дело было уже недалеко до полуночи, когда пьяная компания, предводительствуемая герцогом, громогласно живописующего пороки своей жены, вновь появилась у Мароции. И снова гости замерли в удивлении на пороге, ибо та ждала их уже абсолютно обнаженная, с кричащим макияжем из арабских красок на лице и на теле, а также вызывающе плотоядной улыбкой.